CC BY
226
ДИАГНОСТИКА СОЦИУМА
Политические представления российской молодежи как основания формирования национально-государственной идентичности1
В статье представлены результаты авторского исследования политических представлений российской молодежи и их интерпретация в качестве оснований для формирования национально-государственной идентичности. Автор акцентирует внимание на темпоральном аспекте представлений о России, выделяя в качестве параметров анализа представления о прошлом, настоящем и будущем,
о «Золотом веке», о «друзьях» и «врагах».
Ключевые слова: молодежь, политические представления, политическая психология, национально-государственная идентичность.
Проблема поиска ценностей и смыслов как основы формирования национально-государственной идентичности в современной России является актуальной и широко обсуждаемой в научном сообществе. Это обусловлено, с одной стороны, актуализированной руководством страны необходимостью поиска оснований для консолидации общества и конструирования национальной идеи, а с другой стороны — продиктовано объективно протекающими в многонациональном государстве социально-политическими процессами. В данном контексте особый интерес у исследователей вызывают именно молодые поколения российских граждан как носители особой идентичности, не отягощенные бременем советской эпохи и наиболее восприимчивые к изменениям экономической, политической, социальной и культурной реальности [9; 20; 26].
А.В. Селезнева
1 Статья подготовлена на базе результатов проекта «Политико-психологический анализ политического сознания современной российской молодежи: механизмы трансляции социальной и исторической памяти» по государственному контракту № 16.740.11.0694 от 08 июня 2011 г. в рамках Федеральной целевой программы «Научные и научно-педагогические кадры инновационной России на 2009—2013 гг.»
© Селезнева А.В., 2012
Теоретические основания исследования
Теоретической основой нашего исследования послужила, в первую очередь, теория политических представлений. Политические представления представляют собой когнитивные компоненты в структуре индивидуального и массового политического сознания. Политические представления являют собой форму социальных представлений, которые традиционно в психологической науке трактуются как «особая форма социального знания, возникающая в результате соотнесения индивидуального и коллективного сознания с реальностью и одновременно являющаяся важным фактором социального конструирования реальности» [19, с. 33].
Продолжая традиции французской школы социальной психологии, российские политические психологи [18] считают, что социальные и политические представления носят групповой характер, коллективно создаются и коллективно поддерживаются. Отсюда можно говорить о существовании политических представлений определенной социальной группы и социальной группе как носителе этих представлений. При этом социальными группами в данном случае могут быть различные поколенческие общности [22; 23; 25; 27].
Политические представления существуют не изолированно, а в виде систем, и входят в структуру сложного и многоуровневого образования, обозначаемого учеными как образ мира или картина мира [14; 15; 28]. Т.П. Емельянова, изучая конструирование социальных представлений в современных условиях, выделяет понятие «образ мира» как пример центрального элемента динамики социального объекта, который предназначен для анализа социальных изменений, выявляемых на личностном и межличностном уровнях. По мнению автора, в условиях изменений российского общества динамика феноменов, соответствующих понятию образа мира, наряду с такими понятиями как мнение, отношение, экономические и социальные представления личности, ценностные ориентации, наиболее адекватна для исследовательского анализа [12, с. 131—136]. Т.П. Емельянова считает социальное представление феноменом, наиболее подходящим для изучения сознания общества и отдельных групп в условиях социальных изменений [12, с. 102].
Для современной России, переживающей стадию социокультурного кризиса, согласно Т.В. Евгеньевой, характерно разрушение образа мира сообщества и потеря смыслов, вокруг которых члены сообщества выстраивают свою идентичность [7; 8; 10]. Данный подход, рассматривая глубинные неосознаваемые мифо-символические основания политической культуры, выявляет специфику формирования политических представлений как структурного элемента образа мира через идентификацию в условиях социокультурного кризиса современной России: «Самоидентификация личности в советский период основывалась на сложившейся в течение
длительного времени системе социокультурных и политических мифов, определяющих представления личности как об окружающей ее природной и социальной реальности, так и своем собственном месте в ней. «Картина мира» советского человека, будучи мифологической по своей природе, тем не менее, достаточно успешно стабилизировала его сознание и поведение. Разрушение этой «картины мира», начатое в годы перестройки и особенно активно продолженное после 1991 года, привело к дестабилизации всей системы представлений значительной части общества. Ценности и нормы, определявшие процесс самоидентификации личности, неожиданно изменили свое значение, а общепринятые цели деятельности оказались лишенными смысла» [7, с. 40].
В ситуации социокультурного кризиса, по мнению Т.В. Евгеньевой, поиск новой идентичности осуществляется, как правило, в «героическом» прошлом отдельной личности, группы или общества в целом. В ситуации непонятного настоящего и неопределенного будущего ответ на вопрос «Откуда мы?» становится единственным основанием для ответа на вопрос «Кто мы?». Отношение к прошлому становится, таким образом, единственной доступной массовому сознанию формой самоидентификации. «Обостренный интерес к прошлому, попытки с его помощью не только понять настоящее, но и смоделировать будущее, свойственны каждой культуре в условиях кризисного развития. Предчувствие катастрофы порождает желание перенестись в иное, мифологическое время, неосознанно отождествляемое с Золотым веком [29]. Соединяясь с образами пространства, сте-реотипизированный образ прошлого формирует впоследствии новый образ мира, новую мифологию, объясняющую массовому сознанию суть происходящих процессов» [11, с. 51]. При этом, в качестве основания для создания исторической мифологии могут быть избраны реальные исторические события, оказавшие как позитивное, так и негативное влияние на развитие общности («избранная общая травма» и «избранная общая слава») [6, с. 41—42]. Кроме того, в мифологическом сознании прошлое героизируется и персонифицируется: культурные и политические герои прошлого продолжают определять настоящее, обретая новый символический смысл.
Основанием для формирования новой идентичности, наиболее ярко проявляющимся в условиях кризиса, является образ «другого», по отношению к которому самоопределяется сообщество. Этот способ идентификации, худшим вариантом которого может стать формирование идентичности на основе противопоставления «мы» — «они», может выйти на первый план в том случае, если само общество или отдельные его институты не могут предложить адекватных смыслов для самоопределения в качестве «мы» [9, с. 169-170]. В представлении личности общность «других» («чужих», «врагов») наделяется негативными характеристиками (хитрые, опасные), обозначается как посягающая на целостность «нас», обладающая «своей» неопределенной территорией.
В периоды бурных политических трансформаций и социокультурных кризисов заметно увеличивается интерес к символам: «Наступление подобных времен заставляет общество заново переосмысливать собственную идентичность и систему ценностных ориентиров, отражаемую в проводимом выборе и интерпретации нашим сознанием символов, представляющих их» [13, с. 87]. При этом особую значимость имеют собственно государственные символы, которые «можно интерпретировать в духе французской школы социальных представлений как некие знаки объединенных воспоминаний членов сообщества, которые помогают стабилизировать единую для данного социума историческую память, через которую происходит воспроизведение его коллективной идентичности» [13, с. 88].
Методология исследования
Для изучения политического сознания российской молодежи, в первую очередь, системы политических представлений как оснований для поиска ценностей и смыслов в процессе формирования национально-государственной идентичности, в 2011—2012 гг. были проведены 150 глубинных интервью с представителями молодого поколения в 8 федеральных округах России. Поскольку метод глубинных интервью ориентирован на получение не количественных показателей, а на поиск качественных характеристик и содержательного наполнения системы политических представлений, мы не ставили задачу получения репрезентативных для страны в целом данных. Однако, выборка респондентов была сбалансирована по полу, возрасту (см. коммент. 1), количественной представленности молодежи в структуре населения федеральных округов. В г. Москва были собраны 70 глубинных интервью.
Для анализа представлений о России в качестве критериального был выбран темпоральный срез. Использование темпоральных характеристик для анализа работ респондентов предполагало деление представлений на три крупных блока — «прошлое России» (политические представления в контексте исторической памяти), «настоящее России» (политические представления, опирающиеся на непосредственный жизненный опыт респондентов), «будущее России» (политические представления как проекция ожиданий на будущее). При этом в каждом содержательном блоке были выделены специальные дополнительные параметры для анализа в соответствии с изучаемой проблематикой.
Политические представления в контексте исторической памяти представлены тремя комплексами представлений: представления о прошлом России, представления о событиях, которые вызывают чувство гордости, и представления о событиях, которые вызывают чувство стыда.
Представления о прошлом России — компонент обобщающего характера, для анализа которого были выделены следующие параметры:
— сложность прошлого (количественное измерение «веса» событийного ряда в формате бинарной оппозиции «сложное — простое»);
— значительность прошлого (количественное измерение степени «грандиозности» событийного ряда в формате бинарной оппозиции «великое — ничтожное»);
— отдельные события или исторические периоды, определяемые как «Золотой век» в истории нашей страны.
Для количественного анализа представлений по оси «гордость/сожаление» был выделен такой параметр, как представления о численности событий в истории России (в формате семантического дифференциала).
Предметом качественного анализа стали интерпретации респондентов в отношении собственного мнения о событии.
Политические представления о настоящем России включают в себя следующие содержательные комплексы:
— представления о месте России в мире;
— представления о «своих» и «чужих» («друзьях» и «врагах»).
Анализ представлений о будущем России осуществлялся по шкале «оптимизм/пессимизм», а также в рамках содержательных комплексов, условно названных «субъекты будущего» (от кого зависит будущее России) и «условия будущего» (факторы и направления развития России).
Результаты исследования
Каким Вы видите прошлое России?
Почти треть наших респондентов (29,6%) считают прошлое нашей страны неоднозначным:
• «В прошлом России множество как положительных, так и, безусловно, отрицательных моментов»;
• «Прошлое России я вижу неоднозначным, с одной стороны — великим, с другой — трагическим»;
• «Прошлое России представляется мне медленным прогрессом, насыщенным чередой жестких испытаний войнами, нерадивыми правителями, идеологической диктатурой и резкими скачками положительного развития вроде эпохи Петра I».
Еще около трети молодых людей (27,8%) представляют прошлое России «великим», полным героических событий, военных побед, благодаря которым наша страна превратилась в ведущую мировую державу;
• «Россия всегда была одной из самых значимых стран во всем мировом сообществе»;
• «С богатым историческим прошлым, великой мировой державой»;
• «Прошлое России связано с ее богатой историей, самоотверженностью русского народа, с великими достижениями, великими талантами, великими умами».
В процессе анализа глубинных интервью помимо заранее определенных нами параметров выявился еще один дополнительный — личное отношение к прошлому страны в целом, который мы обозначили в формате семантического дифференциала «горжусь — принимаю, как есть — стыжусь». Результаты анализа представлены на рис. 1.
,5
30,4
[□горжусь И принимаю, как есть □ стыжусь |
Рис. 1. Личное отношение респондентов к прошлому России
Полученные данные свидетельствуют о том, что прошлое нашей страны не имеет для них однозначной окраски. Чувство стыда, в первую очередь, связано с множеством кровавых событий, поэтому многовековая история страны в их представлении «темная», «кровавая»: «Это было темное время, время правления царей и диктаторов».
Какими событиями в истории нашей страны мы можем гордиться? Какие события вызывают сожаление?
Среди опрошенных встречались молодые люди, которые гордятся всей историей нашей страны и ни о каких событиях не сожалеют: «Я горжусь нашей историей в целом. Я горжусь тем, что русские люди внесли немалый вклад в развитие мировой науки и, конечно, мировой культуры».
Молодые люди считают, что история нашей страны насыщена множеством событий, одни из которых вызывают чувство гордости, а о других приходится сожалеть: «Прошлое России представляется мне разным: с одной стороны, есть события, которыми я горжусь, а с другой — события, за которые даже немного стыдно».
Из множества исторических событий молодые россияне выделяют те, которые, по их мнению, имели положительное значение для страны и вызывают чувство гордости. Перечень этих событий представлен в таблице 2.
Таблица 2
События, которые вызывают чувство гордости
Событие %
Победа в Великой Отечественной войне (1945 г.) 46,4
Полет Ю. Гагарина в космос 16,7
Победа в Отечественной войне 1812 г. 15,5
Реформы Петра I 7,1
Свержение монголо-татарского ига 4,7
I Мировая война 3,6
Вся история России 2,4
Реформы Александра II 2,4
Отмена крепостного права (1861 г.) 1,2
Чувство гордости у молодых людей вызывают события, которые положительно сказались на развитии страны, способствовали укреплению ее позиций на мировой арене: военные победы, научные и культурные достижения.
Больше всего гордости у молодых людей вызывает героическая победа в Великой Отечественной войне: «Если говорить о гордости, то, конечно, горжусь Великой Отечественной войной, в которой наши предки проявили себя настоящими патриотами, действительно боролись за будущее освобождение».
События, которые вызывают чувство сожаления, представлены в таблице 3.
Таблица 3
События, которые вызывают чувство сожаления
Событие %
Распад СССР 16,7
Репрессии 1930-х гг. 12,5
Революция 1917 г. 9,7
Гражданская война 9,7
Расстрел царской семьи (1918 г.) 6,9
Война в Чечне 6,9
Смута 5,5
Русско-японская война 5,5
Война в Афганистане 4,2
Террористические акты 2,7
Продажа Аляски 2,7
Поражение в холодной войне 2,7
Опричнина 2,7
Приватизация 1,3
Перестройка 1,3
Монголо-татарское иго 1,3
Кровавое воскресенье 1905 г. 1,3
Нет событий, о которых сожалею 5,5
Из таблицы видно, что наиболее неоднозначным в оценках является советский период, начиная с прихода к власти большевиков и заканчивая распадом СССР. Как сожаление, так и чувство гордости вызывают и отдельные события данного периода, и вся «советская эпоха»:
• «Чувство сожаления вызывает крах СССР и отсутствие сильных коммунистических лидеров после смерти Сталина. Я горжусь его правлением, потому что это было время экономического подъема, небывалого авторитета нашей страны и ее военной мощи»;
• «Чувство сожаления вызывают жуткие времена Сталина, репрессии, когда невинных людей казнили и заключали абсолютно ни за что»;
• «Сталинские репрессии, которые нанесли большой урон нашей стране, гражданская война, из-за которой тысячи лучших умов нашей страны эмигрировали за границу».
Неоднозначность оценок проявляется также и в том, что один и тот же респондент не всегда может четко определить свою собственную позицию, выделяя как положительные моменты данного исторического отрезка, так и отрицательные.
В целом, из множества событий советского периода молодые люди сожалеют о революции 1917 г. (9,7%), гражданской войне (9,7%), поражении в холодной войне (2,7%), перестройке (1,3%).
Чувство же гордости у школьников вызывают победа в Великой Отечественной войне (46,4%) и полет Ю. Гагарина в космос (16,7%).
Какой период в истории нашей страны можно назвать «Золотым веком»?
Представления молодых людей об историческом периоде, который можно было бы назвать «Золотым веком» разнообразны, но не уходят вглубь времен дальше XVIII века. Количественное распределение предпочтений молодых людей представлено в таблице 4.
Таблица 4
Представления молодежи о «Золотом веке» в истории России
Исторический период %
XVIII век 29,2
XIX век 25,0
Вторая половина XX века 12,5
Конец XX — начало XXI века 4,1
Период царствования Романовых 12,5
Не было 16,7
В процессе анализа мы умышленно сгруппировали представления школьников именно по векам в силу нескольких причин. Во-первых, ответы были представлены в свободной форме, поэтому мы получили совершенно разнообразные форматы ответов — от определения века до периода правления того или иного руководителя страны. Задачи исследования требовали некоторой унификации ответов. Во-вторых, определение периода по политическому деятелю («петровская эпоха» или «время правления Александра I») во многом повторяло бы данные анализа событийного ряда истории России по оси «гордость/сожаление». Поэтому во избежание тавтологии было решено оформить ответы респондентов по вековой принадлежности.
Из таблицы видно, что наиболее значительным историческим периодом для старшеклассников представляется XVIII век:
• «Правление Петра I, 25 лет царствования, в которые произошел подъем практически везде — в экономике, политике, духовной жизни, а страна стала сильнейшим мировым игроком»;
• «Золотым веком» в истории нашей страны, по моему мнению, является XVIII век, то есть эпоха правления Петра I. Именно в этот период свершились наиболее значимые события для дальнейшего развития страны».
Вторым по значимости периодом является XIX век:
• «Для меня это XIX век, то есть время начала научных открытий, развития культурной сферы»;
• «Золотым веком» я бы назвала XIX век: век крупнейших побед, экономического и культурного развития»;
• «Это был период самый богатый на количество побед над нашими противниками. В этот период не было волнений и революций, не считая восстания декабристов. В этот период событий со знаком «минус» было меньше, чем в другие времена»;
• «Золотым веком» можно назвать XIX век, ведь именно в данный период было отменено крепостное право, поведен ряд реформ, а также произошел необычайный взлет отечественной культуры».
Вторая половина XX века связана у старшеклассников с брежневским периодом: «Хотя этот период и назван «эпохой застоя», тем не менее, в это время было процветание СССР, наблюдалась стабильность, уверенность».
Важно отметить, что критерием определения «Золотого века» для старшеклассников, в первую очередь, являлась сила, мощь государства, положение России на мировой арене, а уже потом положение народа внутри страны, социальное и культурное развитие.
Интересным результатом исследования являются ответы респондентов, затруднившихся выделить в истории России какой-либо период в качестве «Золотого века»:
• «Золотым веком» не могу назвать ни один, так как считаю, что везде были как свои плюсы, так и минусы»;
• «Любой век по-своему хорош, но я не считаю, что такой век был у России, ведь во все времена были трудности, с которыми приходилось мириться. А «Золотой век» предполагает отсутствие трудностей и лишь безбедное существование»;
• «Наверное, как такового «Золотого века» и не было. Были хорошие десятилетия».
При этом важно отметить, что отсутствие подобного периода в прошлом связано с надеждами на его наступление в будущем. Были респонденты, которые считают, что «Золотой век» у России впереди.
Каково сегодня место России в мире?
Представления молодых россиян о месте России в мире неоднозначно. С одной стороны, они признают, что Россия играет особую роль в мировом политическом процессе, и что это исторически обусловлено: «Центральное, потому что Россия является самой большой страной в мире, нас многие боятся и уважают. Россия — одна из сверхдержав». При этом подчеркивается, что эта особая роль сохраняется на протяжении веков.
Молодые люди считают, что Советский Союз занимал более высокие и прочные позиции на мировой арене и современной России еще долго придется возвращать себе утраченные позиции.
• «Место России в мире не такое, какое было при советской власти. Раньше Россия была мировой державой, а теперь она региональная держава»;
• «Я думаю, что на настоящий момент Россия занимает не подобающее для нее место, нашу страну не уважают и не считаются с ее мнением. Она уже не пользуется уважением, которое было у нее в советское время».
Современное положение России молодыми людьми определяется по-разному — от оптимистического «лидирующего» до пессимистического «незначительного».
Таблица 5
Представления молодежи о месте России в мире
%
Лидирующие позиции во всех сферах 17,8
Достойное место 22,2
Срединное положение («не последнее, но и не первое») 46,6
Незначительное место 6,7
Неопределенное место 6,7
В целом, большинство молодых людей склонно реально оценивать как само положение, так и причины, его обусловившие:
• «Сегодня Россия находится на промежуточной стадии развития: по определенным показателям мы занимаем самые высокие места (космос, торговля энергоресурсами), но в других моментах мы терпим абсолютный крах (уровень коррупции и преступности, детская смертность, потребление алкоголя и табака, отсутствие свободы слова)»;
• «Как ни печально это говорить, но Россия — страна Третьего мира, мировой сырьевой придаток»;
• «Мы как будто на краю ямы»;
• «Не занимает ведущего места, но и не отстает. У нас есть богатые недра, но они нерационально используются. Огромный научный потенциал, но опять не используется».
Признавая сложность современного положения России, молодые люди считают, что ситуацию необходимо исправлять:
• «Средствами могут послужить сильная армия и экономика, а также продуманная внешняя политика»;
• «России необходимо укреплять свои позиции, но прежде нужно навести порядок внутри страны»;
• «Необходимо формировать положительный имидж России за пределами страны».
При этом каждый третий респондент довольно критично оценивает реальные возможности для изменения сложившейся ситуации:
• «Колоссальных изменений все равно не достигнуть»;
• «Я надеюсь, что Россия все же займет лидирующее положение в мире, будучи при этом неким международным авторитетом, но вряд ли это произойдет в ближайшее время»;
• «Естественно, нам нужно что-то менять, чтобы выйти на роль ведущей мировой державы, однако, произойдет это, на мой взгляд, не скоро».
Кто является «друзьями» и «врагами» России?
Политические представления о «друзьях» и «врагах» России являются одним из компонентов идентификационного выбора российских граждан. Образ «другого» является тем основанием для идентичности общества, по отношению к которому оно самоопределяется. Как точно заметил Б. Поршнев, «только ощущение, что есть «они», рождает желание самоопределиться... обособиться от «них» в качестве «мы»» [21, с. 82]. Бинарная оппозиция «мы — они» есть «субъективная сторона всякой реально существующей общности людей» [21, с. 108].
Значение образа «другого» для формирования групповой идентичности раскрывается в теории социальной идентичности, разработанной Г. Тэшфелом и Дж. Тернером [2; 3; 4], согласно которой социальная идентичность есть самовосприятие индивида, которое выводится из знания о членстве в некой социальной группе и имеет ценностную и эмоциональную нагрузку. Члены любой группы склонны рассматривать «ингруппу» («мы») как выгодно отличающуюся от «аутгрупп» («они»), что способствует повышению их самооценки и поддержанию позитивного самовоспри-ятия. Отсюда — так называемый эффект ингруппового фаворитизма, то есть тенденция к рассмотрению своей группы как «лучшей» по всем параметрам [5, с. 159].
Представления о других («они») могут носить как положительный («они» — «друзья», не такие, как мы, но не опасные), так и отрицательный оттенок («они» — «враги», агрессивные, опасные).
Представления о «друзьях» России
В первую очередь нас интересовал вопрос о том, как респонденты представляют себе наличие или отсутствие у нашей страны «друзей». Однозначного мнения по данному вопросу у молодых людей не выявлено.
Многие респонденты считают, что более правильно было бы говорить не
о друзьях, а о партнерах, союзниках, симпатизирующих и оказывающих поддержку России:
• «В геополитике не может быть друзей, могут быть только временные союзники на определенный исторический период»;
• «В современном мире трудно говорить о друзьях и врагах, у России есть союзники и противники в конкретных вопросах».
Количественное распределение ответов молодых россиян представлено на рис. 2.
Рисунок 2. Представления о наличии или отсутствии «друзей» у России
Свое мнение о наличии или отсутствии «друзей» у России среди иностранных государств молодые люди аргументируют историческими фактами, приводя примеры как «дружественных отношений» (например, поддержка союзников во время Второй мировой войны, помощь Франции в урегулировании конфликта в Южной Осетии в 2008 году и др.), так и «недружественных отношений и предательств» (например, отношения СССР и США в период «холодной войны», современные отношения с Украиной и Грузией и т. д.)
Критериями определения «дружественности» отношений между Россией и другими странами в представлении старшеклассников выступают наличие партнерских отношений, их длительности, а также некую историко-культурную общность между народами (историю, язык, традиции).
Перечень государств, которых старшеклассники считают «друзьями» России, представлен на рис. 3.
Важно отметить, что старшеклассники в некоторых случаях обозначали не конкретные государства, а их группы — страны Латинской Америки, страны СНГ, страны Евросоюза. В других случаях речь шла о конкретных государствах из указанных групп, например, Венесуэла, Куба, Казахстан и т. д. Поэтому на рисунке 3 приведены данные, как по отдельным государствам, так и по группам стран.
Страны Восточной Европы Польша Молдавия Страны Ближнего Востока Бразилия Страны Евросоюза Узбекистан Таджикистан Индия Северная Корея США Болгария Страны СНГ Сербия Германия Куба Армения
Страны Латинской Америки Венесуэла Украина Китай Казахстан Белоруссия
] 1,1 I 1,1 I 1,1 I 1,1
□ 3,2
□ 3,2
□ 2,1 ■ 2,1
□ 4,3
13,2
16,4
□ 5,3
□ 9,6
□ 9,6 ■ 9,6
—і— 10
111,7
12
□ 13,8
14
16
Рисунок 3. Представления молодых россиян о «друзьях» России
По общему суммарному показателю наиболее дружественными для России являются страны бывшего СССР и социалистического лагеря.
В целом старшеклассники считают, что Россия всегда стремилась к осуществлению дружественных отношений с другими странами, ибо существование государства без поддержки со стороны невозможно.
Представления о «врагах» России
Представления о «врагах» России не менее важны для понимания особенностей политического сознания самого молодого из всех современных политических поколений, поскольку образ «врага» играет важную идентифицирующую роль. На это указывал, в частности, Г. Маркузе: «Свободные институты состязаются с авторитарными, стремясь превратить образ Врага в могучую силу внутри Системы. Эта смертоносная сила стимулирует рост и инициативу... посредством превращения общества в целом в обороняющееся общество. Ибо Враг существует постоянно... Он равно угрожает нам как во время войны, так и в мирное время... он таким образом встраивается в Систему как связующая ее сила» [16, с. 133]. Враг — это не просто незнакомый или чужой, но источник опасности. А ощущение опасности пробуждает такие эмоции, как страх, агрессия и ненависть [1]. Как справедливо отмечает Б.Ф. Поршнев, основанием для возникновения образа
«врага» выступают не столько реальные характеристики или действия соответствующей группы, сколько наличие неких негативных обстоятельств, вину за которые на эту группу можно возложить. Иными словами, «они» конкретизируются через те беды и угрозы, которых опасается общность «мы» [21].
Подавляющее большинство молодых россиян считают, что у России есть «враги», тогда как лишь 7,1% думают иначе. При этом, 4,8% респондентов считают «врагами» все государства, а 8,3% предпочитают говорить скорее о конкурентах, соперниках и оппонентах.
Главный внешний враг для молодых людей (29,7%) — это Соединенные Штаты Америки. Вражда с США, в их представлении, имеет не столь давние корни, но высокая напряженность отношений в период «холодной войны» и гонки вооружений наложила отпечаток на все последующие годы.
Кроме того, в список «врагов» школьники включают Грузию (8,3%), НАТО (7,1%), Китай (5,9%), страны Прибалтики (5,9%), Великобританию (5,9%), Украину (4,8%).
К внутренним «врагам» старшеклассники относят коррупцию и произвол властей (15,1%), терроризм (6,0%), несовершенство органов государственной власти (6,0%), слабость институтов гражданского общества (6,0%), наркоманию и пьянство (3,0%).
В целом можно отметить, что представления старшеклассников о «друзьях» и «врагах» России носят во многом стереотипизированный характер, имеют отпечаток «советского» наследия как усвоенного через курсы истории в школе, рассказы учителей и родителей, сообщения СМИ.
Каким видится будущее России?
Анализ представлений о будущем России по оси «оптимизм/пессимизм» выявил, что большая часть наших респондентов (52,4%) смотрят вперед с оптимизмом и считают, что нашу страну ждет «светлое будущее»:
• «Хочется верить, что мы изменим положение в лучшую сторону, с нами станут считаться, будут уважать наше мнение»;
• «Светлое время, повышение уровня жизни, демографический бум, развитие демократии, укрепление международных позиций»;
• «Будущее светлое. Хорошо было бы, если бы развивалась промышленность, научные центры, чтобы второе образование было бесплатным, чтобы заботы о стариках было больше»;
• «Думаю, что все в итоге будет хорошо... Будущее будет светлым»;
• «Россия будет сильной страной. Будет стабильность, увеличение рабочих мест, заработной платы, человек не будет все время думать о кошельке»;
• «Хочется верить, что наша страна будет развиваться во всех направлениях, оставаясь одной их ведущих держав мира».
Среди условий и факторов, от которых зависит «светлое» будущее нашей страны, респонденты называют следующие:
— усиление чувства национального единства;
— решение экологических проблем;
— материальные вложения в спорт и науку;
— борьба с коррупцией;
— решение демографической проблемы;
— улучшение качества образования;
— борьба с инфляцией;
— создание национальной идеи.
Чуть более трети опрошенных нами молодых людей (35,7%) обрисовали его в мрачных тонах:
• «Будущее России при текущей власти не видится мне радужным, так как власть не желает бороться с коррупцией и сама погрязла в ней»;
• «Сложно сказать... Мы на распутье... Нет вектора, который бы обуславливал развитие, к сожалению. »;
• «Будущее я вижу на самом деле в тумане, потому что нет никакой определенности у нашей страны, она еще не может пока выбрать правильный путь, мы еще не очень развиты по сравнению с другими европейскими странами, а также Китаем и Америкой»;
• «Есть два варианта нашего будущего. Первый: власти наконец-то начнут прислушиваться к тому, что говорят граждане, и тогда мы все-таки добьемся того, к чему стремимся — станем великой демократической державой. И есть второй вариант: власти останутся по-прежнему глухи к просьбам граждан, и тогда возможно все»;
• «О... темным. Нет, скорее не темным, а туманным»;
• «При сохранении существующей внутренней политики — крайне печальное»;
• «Неопределенно, потому что в нашей стране никак нельзя угадать, что будет завтра»;
• «Будущее России размыто, но сегодняшний курс ни к чему хорошему не приведет, кроме революционных потрясений ничего не принесет, будет происходить медленная деградация».
Субъекты будущего в представлениях молодых россиян выражаются формулой «Я и мои ровесники» — молодые граждане России, активные и неравнодушные («Вообще будущее зависит от нашего поколения»).
Некоторые выводы
Говорить об итоговых выводах нашего исследования пока не вполне корректно. Тем не менее, даже по частично представленным результатам нашей работы можно обозначить некоторые предварительные позиции, касающиеся системы политических представлений молодежи.
Во-первых, в силу специфики социального статуса (молодого возраста, не слишком обширного реального опыта участия в политической жизни страны), политические представления молодежи содержат множественные клише и шаблоны, навязанные историко-обществоведческими курсами,
прослушанными в учебных заведениях, а также в значительной мере отражают транслируемые средствами массовой информации официальные идеологические штампы, особенно в том, что касается исторического пути страны.
Во-вторых, результаты нашего исследования, в целом, дополняют общую картину понимания научным сообществом проблемы национальногосударственной идентичности и политико-психологических механизмов ее формирования. Полученные нами данные, каких бы компонентов представлений о России они не касались, в общем и целом совпадают с данными других исследований и свидетельствуют о том, что процесс поиска оснований для формирования идентичности молодежи еще не завершен и не может происходить стихийно. Для молодежи, политическое сознание которой легко откликается на внешние воздействия, наиболее значимым фактором политической социализации являются СМИ [20], транслирующие разную в содержательном отношении информацию, что затрудняет формирование национально-государственной идентичности молодежи как монолитного конструкта. В этих условиях, как справедливо отмечает Т.В. Евгеньева, «если политические элиты современной России, являющиеся главным актором политических трансформаций, не смогут вовремя предложить привлекательную систему символов для самоидентификации в качестве граждан России, всегда найдутся иные политические субъекты, предлагающие собственные, часто негативные символы, формирующие идентичности, противоречащие интересам российского общества и государства» [11].
В целом, необходимо заключить, что по сравнению со старшими поколениями российских граждан, современные молодые люди выглядят более политически ангажированными, в большей степени проявляют интерес к политике и собственную гражданскую позицию, что, в свою очередь, может служить основанием для оптимизма в отношении политического будущего нашей страны. Мы можем констатировать наличие некоторых, пусть пока и фрагментарных, элементов идентичности именно национально-государственного типа. Данное обстоятельство, в некоторой степени, может служить основанием для прогнозирования перспективы формирования единой социальной идентичности не только молодежи, но и общества в целом. При этом главными факторами, способными катализировать этот процесс, должны выступить национальная идея, поисками которой вот уже более
10 лет занимаются российские политики, ученые и общественные деятели, а также единая информационная политика средств массовой информации.
Комментарий
1. Были выделены две возрастные когорты в структуре российской молодежи: 18—23 года (в основном, учащиеся высших профессиональных учебных заведений) и 24—30 лет (молодые люди, находящиеся в начале становления своей профессиональной карьеры).
Литература
1. Hewstone M., Rubin M., Willis H. Intergroup Bias (social prejudice) // Annual Review of Psychology. 2002.
2. Hogg M., Terry D., White K. A Tale of Two Theories: A Critical Comparison of Identity Theory with Social Identity Theory // Social Psychology Quarterly. 1995. Vol. 58. Issue 4.
3. Tajfel H. Social Identity and Intergroup Relations. Cambridge: Cambridge University Press. 1982.
4. Tajfel H., Turner J. The social identity theory of intergroup behavior // The psychology of intergroup relations. Chicago, 1986.
5. Аронсон Э. Общественное животное. М., 1998.
6. Волкан В., Оболенский А. Национальные проблемы глазами психоаналитика с политическим комментарием // Общественные науки и современность. 1992, № 6.
7. Евгеньева Т.В. Историческая память и национально-государственная идентичность в современной России // Ценности и смыслы. 2012. № 5 (21).
8. Евгеньева Т.В. Перспективы российского демократии и архетипы российского ментальности // Новая Россия: политика и культура в современном измерении. М., 2003.
9. Евгеньева Т.В. Символы национально-государственной идентичности в сознании современной российской молодежи / Образы государств, наций и лидеров. Под ред. Е.Б. Шестопал. М., 2008.
10. Евгеньева Т.В. Современные исторические мифы: закономерности формирования и функционирования // РГГУ — вузам России. М., 2005.
11. Евгеньева Т.В. Социально-психологические аспекты формирования национально-государственной идентичности россиян в постсоветский период / Актуальные проблемы современной политической психологии. Под ред. Е.Б. Шестопал. М., Инфра, 2010.
12. Емельянова Т.П. Конструирование социальных представлений в условиях трансформации российского общества. М., 2006.
13. Зверев А.Л. Государственный символизм в образе современной России / Образы государств, наций и лидеров. Под ред. Е.Б. Шестопал. М., 2008.
14. Келли А. Дж. Теория личности. СПб.: Речь, 2000.
15. Леонтьев А.Н. Деятельность. Сознание. Личность. М., 1975.
16. Маркузе Г. Одномерный человек. М., 1995.
17. Образы власти в постсоветской России. Под ред. Е.Б. Шестопал. М.: Але-тейа, 2004.
18. Образы российской власти: От Ельцина до Путина. Под ред. Е.Б. Шестопал. М.: РОССПЭН, 2009.
19. Паутова Л.А. Комплексный подход к исследованию социального представления о стабильности // Социология: 4М. 2004, №19.
20. Политическая социализация российских граждан в период трансформации / Под ред. Е.Б. Шестопал. М.: Некоммерческое партнерство «Новый хронограф», 2008.
21. Поршнев Б.Ф. Социальная психология и история. М.,1979.
22. Селезнева А.В. Политические представления современной российской молодежи // Модернизационные процессы в обществе: проблемы теории и практики: Материалы международной научно-практической конференции. Тверь: ТО «Книжный клуб», 2007.
23. Селезнева А.В. Политические представления современных российских старшеклассников / Перспективы развития политической психологии: новые направления. Материалы Международной научной конференции 22— 23 октября 2010 г. / Под ред. Е.Б. Шестопал. М.: Издательство Московского университета, 2012.
24. Селезнева А.В. Политические ценности и образы власти в сознании разных поколений россиян / Образы государств, наций и лидеров // Под ред. Е.Б. Шестопал. М.: Аспект Пресс, 2008.
25. Семенова В. Жизненный путь и социальное самочувствие в когорте 30-летних: от эйфории к разочарованию // Мониторинг общественного мнения. 2002. №5.
26. Титов В.В. Национально-государственная самоидентификация молодежи в современной России: политико-психологическая специфика / Актуальные проблемы современной политической психологии. Под ред. Е.Б. Шестопал. М., Инфра, 2010.
27. Шестопал Е.Б. Политическая социализация и ресоциализация в современной России // Полития. №4. Зима 2005-2006.
28. Шестопал Е.Б. Психологический профиль российской политики 1990-х. Теоретические и прикладные проблемы политической психологии. М.: «Российская политическая энциклопедия» (РОССПЭН), 2000.
29. Элиаде М. Космос и история. М., 1987.
