(из цикла “Легенды нашего заморья” )
- Такого вот босса у меня еще не было!
Внезапно обнаружив себя прижатой теплой попкой к почти ледяному кафелю в череcчур просторном и белом, оттого- то и казенно- малоуютном,туалете для инвалидов, я вначале лишь поморщилась, ощутив во рту как- бы лед вместо собственных зубов.
В тот туалет он втолкнул меня с силищей нечеловеческой и мне вдруг почудилось, что я внезапно очутилась посредине огромной арены на испанской корриде и встретилась там с самим Минотавром.
Я даже не успела испугаться из- за полного тумана в голове. Какие- то по первобытному необузданные, обычно мне не свойственные, чувства огневыми спиралями охватили с головы до ног, будто бы сразу несколько удавов. От нервного перевозбуждения и неимоверного стресса всё мое тело начало дико сотрясаться. К тому же тут, видимо, сказались и проектные перегрузки в нашем офисе.
А дело было так: босс позвонил мне вечером в субботу и страшным, даже мертвым каким- то голосом вызвал в офис на сверхурочную работу. Ах, я сразу подумала- не к добру!
В несколько необычном для описания подобных событий, каким- то сентиментальным и, в то же время, загадочным тоном, начала свое повествование о никак не складывающейся согласно мечте и замыслам женской судьбе на диво привлекательная эстетка Тонечка. Как- то недобро трепетала горькая складочка у ее дивной красоты, полноты и свежести губ.
Вся эта история была рассказана теплым розовозакатным вечером на открытой веранде кафе, где встретились за коктейлем четыре подруги - эмигрантки. Всем милым дамам было где- то в районе сорока ( а может и на десять или более лет старше, но они оберегали истину сию строже любой военной тайны), а потому они имели весьма значительный опыт личных разочарований в отношениях с сильным полом.
Сейчас они явились по первому зову на свой регулярно функционирующий слет, чтобы выслушать рассказ о случившихся в последнее время романах в жизни одной из них- светловолосой и кареглазой Антонины, урожденной петербурженки , после эмиграции именующей себя Энтони. Также, по возможности, подруги хотели дать пару- тройку хороших женских советов Энтони, a еще и выработать основополагающую для всех стратегию, как же действовать и жить дальше в противоречивой современной обстановке, когда мужчины так и норовят окончательно похоронить все женские мечты , что уже само по себе кощунственно.
- Ох, это надо же каков перец с хвостом! Вот петух! Не успела ты, бедная, появиться в вашей конторе, так он тут же и накинулся зверь- зверем !? Да- вот уж начальничек!!!
Смертельно заинтригованные началом повествования и возмущенные подруги одновременно сделали по большому глотку холодного коктейля из своих бокалов, потом все шумно вздохнули как перед погружением в океанские глубины.
- Ну не совсем так, но почти !
Вначале он просто сидел в своем кабинете злой, как раненый черт. Вызвал меня к себе с квартальными графиками освоения инвестиций по шельфовым трубопроводам. Не взглянув на меня не взял, а буквально вырвал бумаги у меня из рук, потом нервно вперился в них и тут взгляд у него заморозился как у удава. Несколько минут шеф даже не мигал и вдруг как возопит- в офисе перегородки задрожали, а у меня- коленки и зубы; что там у меня ошибка. Практически сразу же швырнул в меня мышью, но на миллиметр промахнулся, мышь треснулась об шкаф и развалилась на части. Тогда, видимо от досады, он разорвал мою распечатку на мельчайшие кусочки.
Вдруг, почти припадочно затрясшись и посинев, вскочил с рабочего кресла и начал методично топтать остатки мышки и кусочки бумаги на полу; лицом же при этом сделался необычайно серьезен. Он казался похожим на мстительного тролля из известной сказки, а я стояла рядом ни жива - не мертва и так испугалась, что потеряла дар речи и волю к сопротивлению. В голове крутились обрывочные мысли об увольнении и кредитах.
- А потом... Что же случилось потом???
Хором вскричали растревоженные подружки. Одна из них даже опрокинула бокал и испачкала шорты.
- Потом мы пошли ко мне в кабинет, чтобы найти и распечатать предыдущие графики. Меня уже дикий oзноб бил, я дрожала вся...
После всё происходило как- то очень замедленно, как в кошмарном сне... В нашем длинном коридоре он меня то ли втолкнул, то ли втащил в тот самый инвалидный туалет... Я почти лишилась чувств под гипнозом его бешенных глаз и сумасшедших губ.
Однако не совсем, так как уколы многочисленых щетин не позволяли отключиться от происходящего полностью. Усы шефа уже нависали над глазами в ужасающей близости... Со стонами я пыталась вырваться из стальных тисков, но он удерживал цепко, как чугунными клешнями.Стерильные стены, белый потолок и чем- то алым рдеющий босс завертелись надо мной в адской вакханалии...
Глаза Тонечки окончательно затуманились, и она замолкла.
- Ой, Боже, какой ужас! А дальше... Дальше!
Принялись настаивать малотерпеливые девушки постбальзаковского возраста.
- Ладно, дальше... Дальше прибыл доставщик пиццы. Когда пиццемен удалился, мой босс, уже будучи в гораздо лучшем настроении, водрузил пиццу на свой рабочий стол и, чуть она немного остыла, почти насильственно усадил в нее меня. Естественно, что предварительно он опять стянул с моих ног колготки и все такое. Возбужденно заклекотав, подобно орлам в горах, молниеносным рывком также сорвал и кремовую блузку с бантом, самую мной любимую. Секунду помедлил и, оценив содеянное, расстегнул на мне также и бусы из белых кораллов.
Натянув мои шелковые стринги подобно тетиве, босс как сумасшедший бросился бешенно везде целовать и всякое прочее в таких ситуациях.
Энтони полной грудью вдохнула предзакатную свежесть и, погруснев, опять сделала долгую паузу в рассказе, устремив кроткий голубиный взор к небу.
- Ах, не томи, матушка. Уж продолжай!
Взмолились ее девчонки.
- О`кей. Даже и не помнила как попала к себе домой, а на следующий день Франк принес и установил в моем кабинете эротическую приставку к компьютеру. Он объяснил, что это такая обалденно ныне модная электронно- эротическая штуковина, которую можно использовать как вдвоем, так и с группой участников для киберсекса на расстоянии.
Мужчины должны присоединить к своему компу мягкую приставку- вагину, а дамы или девицы-компьютерный вибратор. Каждй из участников подключает свой комп к специальной программе, а далее они вставляют в себя оборудование или оборудование в себя в зависимости от пола и желаний. Веб- камера, чтобы лицезреть прочих участников забавы, также подключалась по желанию.
Тут шеф предложил мне опробовать новую электронку с приставкой в качестве как бы видеоконференции с ним, затем удалился с деловым видом.
Я посидела немного и подумала- да и фиг с ним, действительно в нашем офисе все всегда как- то казенно, тоскливо, мучительно и напряженно.
Ко всему прочему, компьютерная эта программа умела переводить физические колебания в электрические импульсы и наоборот - получались очень даже небанальные ощущения. А за амплитудой колебаний в цветной трехмерной графике там можно было следить по монитору и при желании- добавить мышкой искуственной интенсивности оборотов. Выглядело даже забавно.
С той поры в течении каждого рабочего дня раза два- три, а иногда и четыре- пять наш требовательный Франк ко мне привязывался со своими страстными дигитальными фантазиями. Он завел обыкновение забрасывать меня волнующими, полными нежных слов смс- ками с просьбой приспособить приставку. Чтобы развеять мой первоначальный скептицизм, убеждал, что наша любовная виртуальность помагает забыть время, дает положительный, очень важный для рабочего процесса энергетический импульс, ей совершенно нипочем границы и расстояния между людьми, а также это никак не может считаться нарушением трудового законодательства. Имеет же человек право в течении долгого рабочего дня заглянуть ненадолго в свой почтовый ящик в Интернете, все и везде так поступают.
Ах, как назло, мне по зарез нужны были деньги, потому и пришлось соглашаться с глупыми причудами Франка Энштейна. По крайней мере, в отличие от остальных, я была избавлена от каждодневного лицезрения его вечно недовольной результатами работ по проектам
физиономии.
Ой, да в конце- концов чем бы начальничек не тешился, лишь бы бонусы выплачивал
регулярно за переработку и вообще... Не в одном же труде должна женщина искать счастье!
Но вот, в один малоприятный для меня денек, железный Франк, как впрочем все подобные ему самцы делают рано или поздно, принялся стонать, что жена в жизни не даст ему развода, хотя с самого первого нашего рабочего совещания он любил и будет любить только меня. На коленях стоял и шептал, что теперь ему окончательный абзац, в смысле- обречен навсегда. Официальное рабочее время закончилось более часа назад, я швырнула в него его приставкой и, размывая слезами суперстойкую тушь, пошла домой.
Но вы только представте себе, через два с половиной месяца этот Франкенштейн- пес обманщик, уволил меня по сокращению штатов. Такой вот устроил мне финт судьбы.
У меня вообще вся личная жизнь состоит из сплошных финтов и ведь не угадаешь отчего оно так. По какому- то мистическому стечению обстоятельств все мои мужчины, как на подбор оказываются носителями нездоровых тенденций и безумных пороков; а порой, чего уж с вами- то мне греха таить, - и некоторых неописуемых патологий. Такая вот насмешка Высших сил надo мной бедняжкой. Что с таким роком мне, бедной женщине, делать- ума не приложу. Неужели же всю жизнь так мучаться?! Даже знаменитая ведьма- цыганка, у которой в Москве гадала за большие деньги , сказала: не будет тебе, красавица, покоя от королей ; не жди его и не надейся.
Вот случилась со мной, девочки, еще и такая очень странная история.
Тот же Франк Энштейн как- то был вынужден отправить меня в командировку в Лондон, хотя ему смертельно этого не хотелось (с особой тщательностью пакуя мне в багаж любимую свою приставку, он несколько раз повторил, что предчувствует там нечто угрожающее).
В бизнес- классе самолета, сразу после взлета и двух Хеннеси, возле меня грузно приземлился слегка громоздкий пассажир трудно определяемой национальности, но с интересным блеском в глазах цвета южной ночи. Смакуя кисть моей руки в долгих поцелуях, джентльмен в конце концов представился предпринимателем из Трансильвании, но с британским гражданством, Драганом Кулой. Поскольку он владел обширной недвижимостью и даже замками, в Англии, Шотландии, Уэльсе, Чехии, Испании, Венгрии и Румынии; то сумел за время полета меня развлечь и уговорить пожить в его Лондонском владении, а не в отеле. Я сначала долго отнекивалась, но перед самой посадкой подумала и все же ответила согласием.
Его дом в западном Лондоне, в который он меня и привез в красном, как кровь, Феррари прямо с аэродрома Хитроу, когда- то давно был протестанской церковью при кладбище, в которой, по словам Драгана, написали накоторые из своих готических новелл сестры Бронте и где сошел с ума их братец. Так что дом мог считаться также и городским памятником, но пока Драган отчаянно бодался с местной бюрократией за статус жилища и за снижение налогов на собственность.
Хозяин сумел превратить эту церковку в жилой, полный антиквариата дворец, а на бывшем кладбище вокруг дома разбил чудесный розарий из лучших сортов английских роз. Под цветником он, на паях с международными массонами, обустроил суперсовременную автопарковку, которую невероятно прибыльно сумел cдать местному обществу сатанистов- оккультистов. Вот что значит, девочки, иметь настоящую предпринимательскую кровь в жилах. Нет- нет, по-русски правильно следует сказать "предпринимательскую жилку". Это вот из-за всяких душевных травм даже начала забывать родную речь.
Но послушайте, что было дальше...
Единственным недостатком жилища был адский в нем холод. Сам непрестанно чихая и кашляя в доме, Драган во всем винил дороговизну отопления в стране вкупе с запредельной бюрократией и лишь на очень короткое время соглашался разводить огонь в самом маленьком из шести каминов. Оттого редко когда я сидела без перчаток и куртки в нашей церкви- дворце. Даже голову приходилось мыть будто- бы в жидком гелии или даже азоте по температуре , так как из обоих кранов без всякого смесителя все равно текли одинаково ледяные по ощущениям струйки. Однако не была бы я русской женщиной, если бы не умела находить выход из любой ситуации: стала покупать в местной сети аптек, которые тут на каждом углу, Бутс- жидкий гель для волос. Волосы мои заблестели и стали гуще, чем даже в юности. Сам же Дракула (он в первый же день знакомства признался мне, что невероятно увлечен древней английской литературой и потому просил по- дружески хоть иногда называть его Дракулой) даже гордился, что в его церкви часто холоднее, чем на улице. Он был убежден, что именно такой внутренний климат сохраняет кожу лица и тела молодой на века.
Боже мой, девочки, как красиво умел он ухаживать.
Мне он показался наконец- то обретенным после долгих жизненных коллизий мужчиной моей
мечты. С ним я чувствовала себя настоящей женщиной.
Поскольку Дракуша коллекционировал и хранил в церковных погребах эксклюзивные красные вина прошлых столетий; то каждый вечер мы наслаждались необыкновенными напитками. Вместе мы обошли все галереи города, а из отдела мумий Британского музея он просто отказывался уходить. Не менее двух- трех раз в неделю в обязательном порядке посещали балет или мюзикл. Любимый обожал классическую музыку также, как и я. Он утверждал, что от чарующих звуков может даже впасть в настоящий транс и проинструктировал меня, что следует делать в таких форсмажорных обстоятельствах . Он, как и мой любимый классик Гоголь, страшно не хотел быть заживо погребенным; говорил- возни бюрократической потом слишком много с получением паспортов, особенно биометрических.
Однажды он повез меня на пикник в сакральную дубовую рощу древних друидов, хотя уже стояла поздняя осень, на старинном паровозе с настоящим паром из чугунной трубы и был там вообще неописуем и неподражаем. Вообще этот суперстрастный брюнет скучать мне не давал: почти каждый день он имел новую невероятную фантазию, и потому всегда с ним было безумно интересно. Например, однажды милый уговорил меня стать его в нашем розарии на клумбе в форме пентакля при черных свечах в уникальных подсвечниках в виде фигур человеко- волков с аукциона Сотбис по бешенным ценам. Теперь даже странно, но сезонного холода в том саду я не почувствовала вовсе, даже наоборот- сгорала от жара, будто после массажа со скипидарной мазью.
Ах, всегда- всегда после нашей страсти мои шея, грудь и, извините за подробность, девчонки, попа оставались в крупных засосах, совсем как на картошке во времена нашей с вами студенческой юности.
Бывало, впрочем, и такое, что забывшись мой Дракула со стоном начинал звать некую Гертруду; на мой возмущенный вопрос он ответил, что то было имя его последней супруги, очень давно покинувшей сей мир. Тогда я нашла даже милым такое сентиментальное постоянство у мужчины.
Самым же удивительным в доме была все же необъятного размера, чем- то похожая на гроб из фильма ужасов, испанская кровать из черного мореного дуба. Драган имел не простую кровать, а (девчонки, вы мне не поверите!) электрическую, и она била достаточно приятными, но щекотными разрядами всякий раз, как пошевелишься. Боже, как я смеялась...
Дракуша только собственноручно регулировал ее параметры и застилал лишь черными японскими шелками. Он рассказывал, что такая кровать может служить и как электромассажная, но нам лишний режим ни к чему.
Вообще вся мебель в спальне была электрической, даже стулья- не всякому дано такое оригинальное чувство юмора!!!
Да, весь гарнитур был супердорогим и, что тоже не маловажно, от дизайнера с самым мировым именем.
Сама же хозяйская спальня: без окон, с лепниной на потолке и декоративными росписями в виде синих скарабеев по стенам интерьерно походила на склеп.
Да уж, этот мужчина умел играть неподражаемо и без банальностей, и, как женщина, я начала безумно уважать его за редкостное умение воплощать в реальность любые фантазии. Все вы давно и хорошо в курсе, что большинство парней своими повадками походят на мелкоплавающих жуков, а посему они так легкопредсказуемы и скучны. В общем тут я увлеклась не на жизнь, а на смерть.
В нашу уникальнyю во всех смыслах спальню мой Трансильванец любил заказывать пиявок у ведущего пиявковода Лондона и, любуясь ими, как пират сокровищами, гроздьями увешивал меня полезными тварями. Пиявки те были какими- то не совсем похожими на обычных: цвета желто- зеленого и с узорами на спинках, а также толстые, как сосиски. В начале я их сильно побаивалась, но возлюбленный быстро убедил, что без гeрудотерапии нынче никак, a эти кровососы сохраняют здоровье и цветущий вид практически навечно, стоят баснословные деньги, и сама Дэми Мур с самим Элтоном Джоном и Мадонной выписывают себе именно таких.
Да уж , никто и никогда в жизни так не заботился о моем здоровье, как Дракуша.
Ах, девочки, слабо женское сердце и я уже начала задумываться о том, как славно мы с любимым заживем одной семьей. Мой Дракула ранее трижды овдовел, детей, а также прочих наследников у него официально не было, зато средств имелось предостаточно, чтобы я могла бросить к чертовому дедушке непосильный труд с дедлайнами, приставками и ненормированными воскресными отсидками у бешенного Франкенштейна.
Ох, и тут как на зло (а Франк всех сотрудников предупреждал, что интуиция у него нечеловеческая) по вызову ревнивого шефа пришлось мне вернуться на короткий проект в наш Абердинский офис, где коварный Франк с его дурацкой приставкой томил меня больше двух месяцев, хотя я эти графики стоимостей ему бы в Экселе за три недели нарисовала. Непонятно отчего такое могло случиться, но за время моего пребывания в Лондоне шеф как то уж череcчур сильно оброс кудрями по всему телу и с загадочной ухмылкой начал мне часто обещать, что в один прекрасный день он защекочет ими меня до смерти.
Однако все это время мы скучали и регулярно перезванивались, скайпились, СМСились с милым моим Дракулой. Мне Франкенштейн опротивел безумно, даже видеть его живьем или на мониторе стало выше моих сил, ведь душа осталась в совсем ином месте.
И вот, когда я, наконец, с большими трудами и затратами нерных сил сумела вернуться в Лондон, приходящая кухарка по большому секрету рассказала, что во время моего отсутствия в церкви, которую в снах я уже видела своей, проживали: вначале, почти сразу после моего отьезда - девушка из Таиланда, затем - из Польши, да еще и филлипинская игуана, умершая внезапно от остановки сердца прямо в хозяйской, то есть почти в моей, спальне. К ней ночью вызывался ветеринар, но спасти не смог. Игуану же бросила ее хозяйка- молодая филлипинская колдунья, как раз перед моим возвращением. Голова моя кругом пошла от таких известий.
Расстроилась я дико, это понятно; однако решила горячку пока не пороть, себя ничем не выдавать, но повнимательнее понаблюдать за милым. Ему сказала, что безумно соскучилась по обожаемым мной панини с венецианским сыром. И тут Драган покосился на меня как- то недобро. Он не стал заказывать панини своей кухарке, как прежде, но пригласил на ланч в близлежащее кафе. И вот уж там то "любимый" показал себя во всей "красе".
Неожиданно заявил мне, что в такой подозрительной забегаловке опасно расплачиваться золотой кредиткой и попросил у меня 10 фунтов. Сдуру и от полной растерянности я ему их дала.
Вышли мы из кафе, он не говорит ни слова. Тут, совершенно случайно, я увидела в витрине обалденный хрустальный бубенчик, а ведь дело как раз шло к Кристмасу. Попросила этот несчастный бубенец в подарок, и вдруг мой почти жених начал прямо с пеной у рта убеждать меня, что в соседней лавке он видел точно такие же, но не по 12 фунтов за штуку, а лишь по 7.
По собственной неискушенности в таких делах я опять позволила себя уговорить, и затем мы тащились не знаю сколько часов (уже темнеть начало и похолодало резко) до другой сувенирной забегаловки. В той дыре, куда он меня в конце концов завел, никто даже слыхом не слыхивал ни о каких бубенцах.
Я резко и сразу перестала с хамом вообще разговаривать и, оба мрачнее туч, мы вернулись в церковь. Я по дороге жутко промерзла и носом хлюпала уже вовсю. Дракуле жестокосердному видно было на то наплевать, а ведь раньше он так пекся о здоровье.
И вдруг, в добавок ко всему случившемуся, я не обнаруживаю даже следов своих вещей и его подарков в потайном шкафу склепа. Естественно, после всех мерзких его поступков, нервы мои звенели уже на пределе и, не выходя из склепа, я устроила громкую сцену. Всю правду выложила проклятому вурдалаку как на духу; пояснила, каким словом именуются такие, как он. Вы только вообразите себе, девушки, что мой до того почти жених не моргнув глазом отвечал, что исключительно по ошибке уборщицы все мои подарки были случайно отправлены багажом в другой его дом на Восточном побережье Шотландии; но если я такая истеричка, то он рвет со мной всяческие отношения. Да, вещи от жадного упыря уже не вернуть...
Странно самой, но почему- то особенно мне жаль хрустальный бубенчик. А еще саму на себя, на женскую свою доверчивость и безоглядность досадно: поддавшись уговорам скупого кровопивца записалась в английское отделение какого- то дурацкого общества "Сатанисты без границ", и теперь они достают меня членскими взносами, а в противном случае грозятся как- то уж очень по- черному. И сдаётся мне теперь, что расчетливый вампир там как раз в руководстве заседает, в комитете по формированию бюджета. Да ни копейки моей у них не будет! Пусть они там все сгорят в адском гейзере на Сахалине!!!
Да, уж попил из меня упырь кровушки и нервы окончательно выматал…
Ко всем горестям в дополнение, начал по- страшному ко мне вязаться с балансовой отчетностью за прошедший год Джек Потрошитель- мой непосредственный начальник в лондонском отделении фирмы (на самом деле его Джек Хаккер звали, но за бесконечные придирки и вызовы в его кабинет на потрошение никто в местной конторе иначе этого монстра не именовал.) Этот балансовый отчет монстр внезапно захотел в виде трехмерных графических тел для пущей наглядности и в абсолютно новом софте.
Чтоб земля такому змею лютому, сделалась крышкой! Чтобы ему если не женщина, так хоть зрение бы изменило окончательно!
Никогда, видно, не имея ни сна, ни отдыха, ни покоя и не позволяя их другим; в дополнение к нашей и так непомерной рабочей загрузке на проектах , Потрошитель совершенно всех достал заполнением въедливых анкет из трехсот, навернoе, вопросов на предмет предотвращений в нашем рабочем коллективе любых форм моббинга и сексуальных домогательств в служебные и обеденные часы.
Нас этот идиот информировал на специальном экстренном собрании, что слышал о подобных явлениях на фирме именно в рабочие часы и опасается, что не сумеет быстро и эффективно пресечь такое дело в дальнейшем ввиду отсутствия надлежащей документации. Потрошитeль и до моббингов с харазментами был помешан в принципе на неукоснительном соблюдении всевозможных оpганизационных правил, рутин и процедур. Каждый божий день Кровавый Джек всех подчинненых обязывал прочитывать и лично подписывать каждый лист с текстом в толстенной папке с миллионом документов. Папка его называлась: " Офисные процедуры- меры по организации и сохранению безопасности, здоровья, эргономики и комфорта окружающей обстановки, а также предотвращению конфликтов и других негативных ситуаций на рабочих местах" . Однако в конторе нашей упорно циркулировали слухи, что одна наивная глупышка честно написала в анкете о сексуальном моббинге. Потрошитель стал сам не свой: и сам возбудился до крайности и всех возбудил не на шутку. Потом еще года два после ее увольнения фирма гудела, как растревоженный улей. Вначале он принялся мучить жертву ежедневными представлениями ему в письменном виде всяческих подробностей и деталей, что там случилось и как.Особенно его волновал вопрос, не были ли в процессе харазмента попорчена офисная мебель или какое- нибудь другое оборудование, например, сантехническое. Затем Джек, согласно им же самим установленному порядку, разослал ее отчеты в виде циркуляров со своими комментариями начальникам всех других отделов и секций компании во всех странах. Также, естественно, Совету Директоров и Президенту компании. От такого стыда бедняжка уволилась вместе со своим оскорбителем. Потом, вроде, они, как товарищи по несчастью, даже поженились.
Уж как ни хотелось мне по- женски отомстить Франкенштейну за его гнусный обман и надругательство над моими чувствами, но с таким, как Джек Потрошитель вышло бы себе дороже. Я вдруг как- то очень отчетливо поняла, что жизнь дала полную трещину и надежды на счастье растоптаны окончательно.
Вот так, в полном трансе от происшедшего, с отвращением к каждому дню, похудевшая, как тень; да ко всему еще и с совершенно расстроенным, видимо от употребления череcчур древних вин, желудком, копалась я в бумагах и программах в лондонском отделении фирмы и чуть не плакала.
Но тут на предновогодней копроративной вечеринке меня попросили помочь с переводом одному русскому скульптору- олигарху Синебородову. Ромуальд Цезаревич (а он сильно обижался, если кто- нибудь из соотечественников именовал его иначе, чем по имени- отчеству) жил в основном в Москве, но владел несколькими фирмами широкого и разного профиля в Европе и даже, как он сам мне признался после нескольких рюмок коньяка, подпольным металлургическим комбинатом на Урале. Мне стало ясно, что этот скульптор- магнат планирует также скупить акции и войти в состав акционеров нашей нефтестроительной корпорации.
В самом конце вечера, по большому секрету, Ромуальд Цезаревич сообщил мне, что на самом деле его настоящей страстью является скульптура.А после прощального танца он вдруг по- рыцарски упал на одно колено и со словами, что полюбил меня крепко и мучиться в одиночестве больше не в состоянии, предложил все здесь послать к чертям и поехать с ним в Москву. Там, в престижном доме на набережной и с панорамой на Москву- реку, он владел целым подъездом, так что места для нас двоих в его доме хватило бы до конца наших дней земных. И случилась волшебная ночь, и, как дурные сны, испарились все мои печали и высохла горькая соль на моих губах. На следующий же день я написала заявление об уходе на имя Потрошителя и на крыльях любви вылетела с Синебородовым в Златоглавую. "Вот пусть теперь Кровавый Джекки сам покобенится со своими трехмерными диаграммами в условиях свирепого дедлайна!"- Весело- мстительно думалось мне по дороге в Хитроу и я отчаянно смеялась, смеялась, смеялась- миловалась как студентка какая с любимым своим скульптором. Прочь- прочь- прочь от удушающей офисной рутины и почти крепостной зависимости.
Поначалу все шло как нельзя лучше, хотя, впрочем, так бывает всегда: Синебородов был по- русски щедр, порывист и чувствителен до слез, однако обладал манерами настоящего мачо- кабальеро. Несколько позже выяснилось однако, что время от времени художник, как и все великие творцы в человеческой истории, страдает приступами черной меланхолии. Тогда он внезапно, но сильно суровел бородатым лицом, становился по- мужицки неотесан и грубоват, полностью замыкался в себе и компе , наотрез отказывался от каких - либо контактов даже с невестой. В его потрясающим воображение роскошью в стиле "новое барокко", устланном венецианскими коврами по всему периметру пола и стен, сверкающем хрустальными водопадами невероятных люстр подъезде, имелась как- бы потайная (хотя о ней все были в курсе) мастерская, куда хозяин и скрывался в состоянии крайнего раздражения.
В помещении, которое сам Синебородов отчего- то именовал хавиркой, никому, никогда и ни при каких условиях не разрешалось появляться (конечно же кроме уборщицы, но тоже только строго по вторникам.) Там хранились творения скульптора, но даже за вопрос хозяин начинал гневаться хуже бабуина, ни под каким предлогом не дозволяя их увидеть хоть одним глазком. В хорошем настроении он утверждал, что планирует устроить совершенно грандиозное шоу- Биеналле в Риме, а до того не желает, чтобы пронырливые конкуренты украли бы столь гениальный творческий замысел.
Случилось же так, что в один, уж черезчур сумрачный, из таких непредсказуемо наступающих периодов, когда Синебородов ушел в себя и в хавирку аж на целых две недели, сильно затосковавшая Энтони отбыла в Нордические страны, где по срочной надобности ей пришлось посетить бывших мужей.
Вопреки ее надеждам даже после относительно долгой разлуки творец был все также, если не более, мрачен и по- прежнему из хавирки не вылезал. Безумно по жениху соскучившаяся, а также с детства приученная к хозяйственности и заботе о людях, женщина решила собственноручно сервировать любимому жасминовый чай с корнями женьшейня; который, как всем отлично известно, резко снимает приступы меланхолии, а также улучшает здоровье, биологический потенциал организма и цвет лица. С чашечкой ароматного чая и в подаренном
самим Синебородовым настоящем японском кимоно гейши, Тонечка просто напросто позабыла, как- то свойственно всем нормальным женщинам, строжайшую инструкцию при вселении в аппартаменты. Она прямиком отправилась в секретную хавирку, надеясь удивить и обрадовать возлюбленного своей заботливостью и изысканным восточным видом.
Впервые войдя туда, Тоня обнаружила множество металических форм в виде самых разнообразных женских интимных частей, при этом некоторые из отливок бросались в глаза устрашающе колоссальными размерами. Все эти отливки были щедро декорированы очень по виду футуристичными интимными прическами из натуральных женских волос разнообразнейших оттенков. По одной из стен зала наискось шла графитти надпись, выполненная простой багровой краской и вся в неприличных рисунках: " Кто к нам войдет, навсегда останется здесь ***местом с прической." От увиденного Энтони буквально остолбенела.
Едва завидев оробевшую невесту в кимоно, со зненящим фарфором в трясущихся руках, в своей архитайной мастерской, Синебородoв на глазах трансформировался в зверя. Этот агрессивный, да в добавок еще и пьяный, тип схватил со стола скульптурный скальпель и начал гоняться за несчастной с ужасными завываниями. Вопил он дико о том, что как только поймает ее, сразу же обреет наголо, соскребет каждый волосок с тела и головы и пустит их на украшение своих творений; а - невесту - бедняжку, как и всех “бабочек” до нее, живьём закует в металл или же отольет заклятую стерву в виде новой заготовки для Биеналле. В запале Тоня смело и честно крикнула идиоту, что он урод и полный придурок, да к тому же вкусами обладает типично мещанскими и вообще- законченное чудовище с любой эстетической точки зрения, поэтому она незамедлительно вернется обратно в Скандинавию, где мужья и женихи куда романтичней и обращаются с женщинами не в пример лучше. Синебородов озверел втройне, начал изрыгать совсем уж чудовищные и нецензурные слова, рвать на самом себе волосы и клясться именем Отелло. Перепуганная до смерти страшными угрозами, Энтони с потерями, но все же сумела вырваться из хотя и цепких, но все же неуклюжих лап пьяного монстра, и выбежать на улицу. Там, к большому счастью, она смогла быстро остановить такси, и в одном легком рваненьком кимоно и тоненьких стрингах московской лютой зимой поехала к знакомым дипломатам.
- Только представте себе, девочки, еще буквально вчера этот хам и деспот носил меня на руках, целовал ноги, прижимал к сердцу и заказал для нас трехнедельное семизвездочное путешествие на Борнео; а потом орал мне вслед на всю улицу, когда я прыгала в такси, что превратит оба моих паспорта, и русский и британский, в абсолютный прах, который развеет из окна над Москвой – рекой и прочие разнообразные гадости. Боже, как же потом я рыдала, как молила о помощи милых своих дипломатов.
Знакомый Тонечкин дипломат проявил полное сочувствие к настрадавшeйся женщине. На следующей же день он позвонил озверевшему скульптору и каким- то образом все же сумел разрулить малоприятную ситуацию. Синебородов не пожелал рисковать своими загранвизами и вскоре прислал по почте нетронутыми оба документа. Однако присланные паспорта потом еще долго очень подозрительно пахли, так что нечто отвратительное олигарх все же с ними сотворил.
Поскольку теперь перед Антониной, как палящее аравийское солнце в зените, всталa жесткая реальность, что она благополучно уволена как по собственному желанию в Лондоне, так и по сокращению штатов в Абердине; ей не оставалось иного варианта, как принять предложение об устройстве на проект Сахалин- 1 в той же самой корпорации, но уже в городе Западно- Сахалинске. Энтони и сама понимала, что после нордических стран, Лондона , Москвы и даже Абердина перемещение в Сахалинск кажется как- то не слишком приближающим к заветной встрече с джентльменом мечты и последующему приятному замужеству, но пока выбирать было не из чего, кредиты ежемесячно требовали своего не хуже древних идолов, а там платили в соотношении к сахалинским ценам очень даже неплохо. Более всего такую заядлую театралку, как Тонечка, сильно расстраивал факт, что во всем городишке существовал один- единственный более менее приличный театр: Сахалинский областной театральный центр Оперы и Драмы имени Э. Хемингуэя.
"Ну ничего,- пробовала утешать саму себя самая настоящая по жизни оптимистка- Тоня Лаврова Ларсен: На этом, тоже важном, проекте также полным полно симпатичных спецов из разных стран. Правда провинициалки нашенские вешаются на таких статусных мужчин гроздьями- Драгановские пиявки обзавидовались бы! Но не всякая пиранья, даже и с дипломом трех степеней после курса стервологии в родном захолустье, в курсе, что самое главное для настоящей женщины, желающей покорить мужчину свох грез, это крайне продуманное, дразнящее и умелое поведения с этими от природы импульсивными, необузданными и, скажем прямо, крайне недалекими самцами. Потому то и не конкурентки мне провинициальные мурены, в которых, не смотря на всю их цветущую юность, никогда не было и не будет никаких загадок вечной женственности. Да уж, ни в самих баракудах местных, ни в их намерениях ничего загадочного нет- очевидны как на ладони и примитивны в игре!!!
Пока же, сконцентрировав внимание на доступном на острове очаге культуре, невероятно в культурном отношении рафинированная Энтони после работы зачастилa в местный театр. Было что то приятное в факте, что даже на премьеры билеты здесь стоили не в пример дешевле, чем в том же Лондоне или даже в её родном Петербурге.
В первых рядах партера её и заприметил Каюм Нурсултанович Фантомов, большой друг и меценат- покровитель вообще всех искусств, а в особенности местного театра, а также совладелец всех комбинатов по переработке рыбы на острове. Филантроп сразу же предложил милой Тонечке-Энтони бесплатную центральную ложу на премьеры актуальной современной драмы "По ком стригут ножницы" и модернизированной ретро- оперы " Женщина с вершин Килиманджаро", полностью профинансированных и поставленных им самим. Знакомство со столь многогранной и разноталантливой личностью привело Антонину в восторженное настроение.
Боже, какие невероятные подробности знал этот мужчина о сценографии, постановке света, декорациях и сценическом реквизите; да и в целом о музыке, драме и изобразительном искусстве, особенно коньком его была японская и китайская эротическая графика и танцы. В добавок ко всему тому из под дивно мохнатых, но именно от того до дрожи в коленях мужественных бровей, Фантомов бросал невероятно жгучие, полные сумашедших искр, безумно возбуждающие Тонечку взгляды.
При каждой их встрече новый поклонник дарил всегда лишь одну, но невозможно длинную и пышную розу пламенно- алого цвета, как символ самого пылкого преклонения, которую он, подобно факиру, внезапно извлекал из под полы остромодного на Сахалине пиджака- кафтана в сиреневых тонах. Нет, устоять перед таким обожанием было решительно невозможно, и в конце концов Энтони покорилась бушующему в Каюме Нурсултановиче океану страсти.
Ко всем прочим достоинствам Нурсултанович умел небанально выражаться на русском языке,
чем очень развлекал Тоню; например со снежнозубой чарующей улыбкой из под страстных (хозяину под стать) чернильно- черных усов он утверждал, что от "мужчины должно пахнуть праздником, который всегда с тобой" и "настоящего мужчину никакой комар укусить не посмеет". При таких словах любезный Фантомов крепко прижимал руку Антонины к своему самому "стучащему сердцу в мире" (также одно из его любимых выражений) под широким, многоцветным, в блестящих звездах галстуком. Таких галстуков Тоня никогда прежде даже в Париже- Милане не видела.
В самом эксклюзивном Западно- Сахалинском клубе- ресторане "Хирург Живаго", также принадлежащем Фантомову, он показал предмету своего обожания антикварную пивную кружку, в которую по местному преданию плевал сам Антон Павлович Чехов, именно в данном историческом здании заразившийся туберкулезом от своего пациента. Древнее это строение, естественно, было спасено от сноса и отреставрировано именно стараниями и на личные средства Каюма Нурсултановича.
Фантомов рассказал удивлённой Тоне, что чудом выжившая после последней атаки паппарацци Несси теперь, вместо Лохнесских берегов Шотландии, приплывает к берегам северного Сахалина на летний нагул и пообещал любимой им женщине непременное путешествие к чудовищу, как только наступит нужный сезон. Новый Тонечкин обожатель также предложил ей ближе к лету совершить романтический круиз в Италию под алыми парусами его самой красивой трехпалубной яхты "Робинзон Карузо", где обещал лично исполнить все её любимые романсы и арии из опер.
И вот однажды с изысканными восточными комплиментами личным прелестям красавицы и с чарующими очень женское Тонечкино сердце благородными предложениями:
"Нам с Вами, о сладчайший мед моего пылающего сердца, просто необходимо
воплотить в укромном Сахалинском уголке, в далеке от нескромных глаз завистливых конкурентов, которые нагло и хищно охотятся за мной и моими сенсациями, общее дальнейшее мировозрение. Для этого хочу я Вас в совершенно уникальных , мною самим обустроенных , тайных катакомбaх как раз под нашим Театральным Центром… Естественно только пригласить ни на что не смея надеяться… Ох, там лучше всего сумеем мы продолжить интеллигентные наши собеседования. Обсудим во всех подробностях, как сами Вы то предложили, когда после спектакля прижал я Вас к горячему сердцу, ... да вот- вот, тот лакунарный романтико- суpдореалистический (...да, я тоже имею в виду именно реалистический, а не всякий там сюр- юр) концепт в творчестве высоко обожаемого мной старины Хэма,”- xитрый меценат склонил Тоню к тайной встрече.
Назавтра, после вечернего сюр-балета, Энтони с воодушевлением последовала за Фантомовым в лабиринт. Она предвкушала нечто небывалое и крайне романтическое, что запомнится ей навсегда. Что была бы за жизнь без любви, романтики, искусства и приключений!
На мгновенье самой Тоне показалось, что Фантомов как то странно ухмыльнулся, хищно сверкнув всеми новыми зубами, но он быстро скрыл лицо под темносиней бархатной маской, приобретенной им в Венеции в прошлом году специально для постановки лично им модифицированной и переведенной на всем более понятный язык оперы: "Дон Карлос- Периньон".
Позже Антонина клялась подругам, что даже вообразить себе нечто подобное не смогла бы в таком крохотном и, по ее мнению, слегка Богом подзабытом городишке.
Она вдруг очутилась в настоящем подземном дворце- лабиринте, где при несколько кричащей, напоминающей дискотеки 80- тых, подсветке хранились декорации и реквизит ко всем спектаклям местного театра. Самым же неожиданным фактом было наличие подземного озера, вода в котором казалась тяжелой черной масой с ровной зеркальной поверхностью. Адское это зеркало завораживающе переливалось в свете разноцветных огней. Скорее всего то было мистическое предупреждение или знак свыше о скорых странных событиях. Но...нам не дано предугадать!
Вдруг свет резко погас; остались лишь два красных прожектора. Тут, как по волшебству, и не пойми откуда, на черной глади возникла невиданная лодка. В перекрестной подсветке из ярко- алых лучей она одновременно напоминала и изысканную венецианскую гондолу и каркасно- поддувной озерный каяк.
Господин Фантомов благородным движением натянyл на пальцы перчатки и галантно подал руку своей даме, жестом приглашая ее сесть в лодку:
"В тоннеле, дорогая, мы c Вами станем поддерживать наши силы "Вдовой Клико". Клянусь бородой старины Хэма, я устрою Вам ночь, которую Вы уже никогда не сможете забыть".
Вибрирующим от чарующих предвкушений, едва ли не звенящим на высоких частотах телом благодарная женщина порывисто приникла к любимому в маске:
- Вы так балуете меня, Каюм Нурсултанович!
- Зачем теперь зовешь меня так официально, женщина. Называй проще: Фантом фон Опера, а можешь и еще короче: Фантомас. Ну, теперь понеслись к ***.
Тут Фантомов очень неприлично выругался, до слез шокировав этим Тоню.
И грянули во всю мочь включенные тайным извращенцем динамики с песнями в исполнении хора имени Пятницкого для того, как Энтони только на следующий день поняла, чтобы никто не смог услышать возможных рыданий и криков жертвы. Однако не на ту лицемерный маньяк напал.
Грустно и часто задышала Антонина полной своей грудью на этом месте своего повествования и опять слишком надолго замолчала. Слегка затуманенный воспоминаниями о былом, задумчивый взор ее остановился на чайках и альбатросах, затеявших крикливые игры почти у самых ее ног.
- Боже милостливый, а как ты дальше- то... Что было?
У подруг нервы уже не выдерживали столь длительных пауз.
- По всей видимости Фантомов был просто психбольной. Ах, ну почему мне так не везет с мужчинами!!!
Перевез меня через вонючее это озеро на противоположную сторону (а я все еще думала, что он так, несколько по- провинициальному, шутит) и там (ах, зачем я только ему позволила) крепко- накрепко привязал меня к пятиметровому сценическому кресту с подъемником.
Часа четыре этор черт языкастый лобзал меня как укушенный в язык дьявол под Вагнера и Дебюсси. Совсем, видно, рехнулся в катакомбах - Маугли сахалинскoe! Но ни на что большее он не посягал, наверное был импотентен с самого начала.
Я умоляла его отвязать меня и отвязаться, дать женщине поспать хоть чуть- чуть перед ответственным рабочим совещанием. Потом кричала, что устала находиться в таком подвешенном состоянии. Однако дебил только гулко хохотал, радостно вслушиваясь в эхо собственного голоса, а затем опять продолжал свои жадные надоедливые лобзания. Я уже было совсем отчаялась и замолкла, трепыхаться тоже уже сил не оставалось; а сама подумала- может в этой провинции так вот принято развлекаться. Надоест же ему когда- нибудь!
Вдруг Фантомас этот местный застонал, словно кто его и впрямь ужалил, и с жутким грохотом,будто металлический сейф сквозь стекло, провалился как сквозь землю. Так и исчез с концами, полоумок!
Совершенно неимоверных усилий стоило мне освободиться от всех этих пут, повезло еще что они были лишь реквизитом.
Свет совершенно погас, музыка давно умолкла, темнота там была- хоть глаз выколи, лодки нигде не нашла. Так пришлось самой примерно с полчаса брести по пояс в довольно вонючей, на ощупь скользкой, но не холодной жиже. Любимое свое платье, конечно, ( вы его наверняка помните
- из шоколадно- золотистого шелка с искорками по лифу и подолу), испоганила безвозвратно, измазюкав в чем-то черном, похожем на мазут. Никогда свину невоспитанному этого не прощу!
Из сахалинской театральной дыры я сумела выбраться лишь под утро и уж после такого случая в оперу местную или драму нога моя более не ступала и не ступит!
О Фантомове? Больше, к великому для него счастью , никогда его не встречала. Про театрального придурка гуляли слухи, что этот сахалинский добродей скоропостижно уехал на воды то ли в Баден- Баден, то ли в Карловы Вары лечиться от стресса и инвалидности. На самом же деле стыдно ему, наверное, было после такого фиаско столкнуться со мной в городишке.
А еще рассказывали про Каюма, что он тайно владеет рабами и супердоходными ртутными
рудниками под землей, вообще связан с азербаджанским кланом Коза Ностры.
Ладно, девчонки, нам не пристало унывать! Как говорили великие умы человечества: "Любовь вечна- меняются только возлюбленные". Но одна мысль все же мучает меня: с кем иметь pомансы ,а ? Как понимать этих мужчин-монстров после всего?
Девчонки в ответ лишь смогли дружно пожать плечами. Но может быть конкретно Вы что- нибудь посоветуете?
Наталья Копсова
2010