Становление

Становление

dionislikeswine

Гераклита из города Эфес можно считать образцом первого ученого, которого так захватило философское познание, что он даже отказался от своего царского происхождения. Вообще, он был мизантропом и с неприятием относился к своим согражданам, считая, что они давно должны вздернуть друг друга на виселицах, а город оставить непорочному юношеству [A1].

Свой досуг он проводил в наблюдении за природой и игрой в кости с детьми у храма Артемиды, предпочитая их наивные забавы серьезности взрослых. Гераклит общался только с детворой и объяснял согражданам свою неразговорчивость так: "Глупцам все речи хороши, а вам я не буду мешать болтать" [B87]. Поэтому обычные человеческие мысли он называл детскими игрушками.

Гераклит V век до н. э.

У Гераклита было, за что недолюбливать своих сограждан, ведь они выгнали его друга – Гермодора со словами: "Пусть не будет средь нас никто наилучшим и, если такой появится, пусть живет в другом месте". После такого вопиющего идиотизма философ сам покинул город, а на прощание сказал им: "Вы, эфесцы, безнадежны... Кто же вас пробудит, если не наилучший?" [B121].

Гераклит в своем учении подошел к разрешению противоречия, открытого Зеноном. Соглашаясь с Парменидом в различии мнения и мышления, он указывает: "Дурные свидетели глаза и уши для тех, у кого варварские души" [B13]. Гераклит возвращает мысль Фалеса о разумном мнении, оставляя эту возможность тем, у кого образована душа.

«Все есть и не есть» [Метафизика, IV, 7, 1012b] – полагает философ, по словам Аристотеля. Бытие и небытие в его учении мыслятся в тождестве, которое он называет логосом (λόγος) – единый порядок сущего, приобщаясь к которому люди познают многое как одно. Само по себе множество – предмет мнения – постоянно течет [A6], и тем, кто хочет постичь его природу, которая «любит скрываться» [B8], необходимо осознать, что «многознание уму не научает, иначе оно бы научило Гесиода и Пифагора, равно как и Ксенофана с Гекатеем» [B40]. Кстати, за такое критическое отношение к предшественникам Гераклита можно считать первым историком философии.

Через логос, мы сознаем способ всеобщего изменения – становление, и начинаем прозревать "единый путь вверх и вниз" [B60] как движение логоса, который Гераклит изображает через превращение стихий. Нисхождение подобно тому, как «огонь живет смертью земли, воздух смертью огня, вода смертью воздуха, земля смертью воды», и восхождение, как «из смерти земли рождается вода, из смерти воды рождается воздух, из смерти воздуха огонь» [B76]. Единое, отличаясь от себя, исчезая как единое и возникая как многое, не пропадает в этом противоположении, а приходит к себе самому как единому – поистине становится собой.

Весь этот процесс стихий восходит к душе, то есть к органической природе, в границах которой он пребывает, и ради которой он совершается. Те, кто сознают это самоопределение логоса, возвращающегося из своего единства через иное к себе самому, действуют с ним заодно, остальные же гонимы им, как бичом необходимости [B11].

Все течет потому, что представление о статичном и замкнутом бытии само себя опровергает, углубляясь в собственное основание. Сущность мышления заключается не в том, чтобы избегать противоречий, указывая, что их просто нет, а наоборот – удерживать противоположные моменты в единстве, преодолевая их внеположенность друг другу. Новое законодательство Гераклита гласит:

«Сочетай целое и нецелое, сходящееся и расходящееся, созвучие и разногласие; из всего да будет одно и из одного - все", ведь "часть отлична от целого, но она также есть тоже самое, что и целое; сущее есть целое и часть: целое – во Вселенной, часть – в этом живом существе» [Секст Эмпирик. Против ученых. IX, 337].

Гераклит выражает конкретное по содержанию единство предмета философии, позволяющее раскрыть внутреннее противоречие самой сущности, которое и составляет процесс движения и изменения сущего, представляемое элеатами неподвижным. Способ изображения этого противоречия в виде метаморфозы стихий не позволяет свести это противоречие к определенности мысли, что подтверждается точкой зрения такого последователя учения Гераклита как Кратил, который, по свидетельству Аристотеля, "под конец полагал, что не следует ничего говорить, и только двигал пальцем, упрекая Гераклита за его слова, что нельзя войти в одну и ту же реку дважды, ибо сам он полагал, что этого нельзя сделать и единожды" [Метафизика, VI, 5, 1010a]. 

При том, что учение Гераклита о процессе изменения сущего представляет собой заключение противоположностей в простом единстве, оно оказало огромное значение на все последующее развитие философии именно потому, что мыслитель сумел сохранить в нем собственную диалектику предмета. Это историческое явление логической мысли остается во многом не понятым и по сей день, но тем кто "вдохнул логос собственной душой и пробудился" [A16], Гераклит оставляет напутствие: "С умом желающие говорить крепится должны во всеобщем, как города крепятся в законе" [B2].




Report Page