7.1. История философской рефлексии материи и формы.

7.1.1. Аристотель о материи и форме

Начало систематическим исследованиям идей материи и формы положил Аристотель, причем в его философии они имеют фундаментальное, первостепенное значение. Он же заложил основу понимания их как логических категорий, хотя и не отрефлексировал этого обстоятельства.

Как Аристотель понимает материю. Понятие материи не им было введено. Он писал:

"Из тех, кто первые занялись философией, большинство считало началом всех вещей одни лишь начала в виде материи: то, из чего состоят все вещи, из чего первого они возникают и во что, в конечном счете, разрушаются, причем основное существо пребывает..." /2, с.23/.

Итак, начальная позиция: материя - то, из чего первого состоят вещи. Здесь две идеи: материя это то, из чего вещи состоят, и это - первоначало. Первые натурфилософы искали именно первоначало, это было их темой. При этом их конечная цель заключалась в том, "чтобы вывести из них природу вещей" (Аристотель). По Аристотелю, они

"устанавливают начало в виде материи - все равно -- признают ли они это начало телом или бестелесным" (2, с. 30).

Указание на материю как единственную или главную причину Аристотелю представляется недостаточным для достижения провозглашенной основной цели в трех отношениях:

во-первых, потому что не объясняет разнообразия вещей,

во-вторых, потому что не объясняет движения (возникновения и уничтожения) и,

в-третьих, потому, что не объясняет совершенства в мире.

Однако Аристотель идет дальше первых философов и переосмысляет понятие материи.

Во-первых, он преодолел "физикализм" в ее понимании. Физикализм в понимании материи наиболее выпукло проявился гораздо позже, в 18-19 веках, когда под материей стали понимать исключительно вещество, главным признаком которого является наличие массы покоя. Но он был присущ и первым философам в несколько более абстрактной форме признания за материей лишь телесных качеств. Именно это Аристотель решительно и определенно отверг:

"Те, которые признают единство вселенной и вводят единую материальную основу, считая таковую телесной и протяженной, явным образом ошибаются во многих отношениях.... Они устанавливают элементы только для тел, а для бестелесных вещей - нет, в то время как есть и вещи бестелесные" (2, с. 31).

В этом утверждении и заключается преодоление физикализма в понимании материи.

Во-вторых он дает весьма абстрактную формальную экспликацию материи:

"под материей я разумею то, что само по себе не обозначается ни как определенное по существу, ни как определенное по количеству, ни как обладающее каким-либо из других свойств, которыми бывает определено сущее" (2, с. 115).

В-третьих, он формулирует такие идеи в понимании материи, которые продвигают Аристотеля по пути к логической категории материя/форма.

Прежде всего, это идея относительности понятия материи. В природу вещи входит первая материя:

"первая при этом -- в двух смыслах, или как первая по отношению к данной вещи, или как первая вообще" (2. с. 82).

Углубление линии на преодоление физикализма и утверждение относительности материи -- прямые утверждения существования бестелесной материи:

"есть материя - одна, воспринимаемая чувствами, другая - постигаемая умом; воспринимаемая чувствами, как, например, медь, дерево и всякая другая подвижная материя, а постигаемая умом... -- примером здесь могут быть объекты математики" (2, с. 128). И ещё: "формулировка, дающая определение, всегда указывает что-нибудь о чем-нибудь, и одно здесь должно играть роль материи, другое - роль формы" /2, с.144/.

Выдающимся вкладом Аристотеля в онтологию является его учение о форме. Поскольку материя, как начало, не объясняет не только гармонии, но и разнообразия вещей и его происхождения,

"нужно исследовать...вопрос, является ли что-либо кроме материи самостоятельной причиной" (2, с.44).

Из одной и той же материи может состоять разное, и

"не производит древо - кровать, а медь - статую, а нечто другое составляет причину... А искать эту причину - значит искать другое начало..." (2, с. 24).

Таким другим началом, по Аристотелю, является форма. Форма является сущностью в смысле первоначала и сутью бытия сущности как отдельной вещи. Введение идеи формы - начало собственно аристотелевской онтологической концепции материи и формы. Основные идеи здесь следующие.

Сущностью является то, что лежит в основе, а именно - материя и форма. Они не существуют в виде отдельностей (правда, форма может обособляться в мысли). Самостоятельным существованием обладает то, что состоит из материи и формы.

Итак, утверждаются две основные сущности-основы или два первоначала -- материя и форма. Материя -- не вещь, но возможность вещи; в форме же обнаруживается действительность вещи. Материя и форма не могут обособляться как таковые, они только в вещи как ее составляющие.

Что понимает Аристотель под формой. Этот вопрос имеет у него не столь ясный ответ, опирающийся на множество экспликаций. Идея формы восходит к платоновой идее идеи, но форма, в отличие от платоновых идей, не имеет самостоятельного существования, она существует только в вещи.

Четыре характеристики формы являются главными:

-форма есть первая сущность или первоначало (наряду с материей). У вещи нет собственной природы, если у нее "нет видовой формы";

-форма есть внешний образ вещи;

-форма обеспечивает действительность вещи. Возникновение вещи из другой вещи есть наделение материи новой формой. Этот процесс имеет цель (принцип энтелехии):

"последней целью является форма, а закончено то, что пришло к последней цели" (2, с.101). Это есть осуществленность в действительности, энтелехия как достижение формы-цели;

-форма есть суть бытия (сущностное определение) вещи: "суть бытия дана всякий раз в форме и действительности" (2, с.143). Следовательно, форма не совпадает с вещью в ее полноте, а

"обозначает такую-то качественность в вещи и не есть как такая эта вот определенная вещь" (2, с.124).

Аристотелева идея формы не может быть сведена к одному из этих определений, например, что это суть бытия, или внешний образ. Только их совокупность и синтез дает правильное понятие.

Важнейшая онтологическая идея Аристотеля заключается в утверждении первенствующей роли формы, в ее активности в определении вещи.

"Материал, из которого состоит или возникает /вещь/ ...не способен к оформлению и к изменению собственной своею силою" (2, с. 82). Именно поэтому "форма, стоит впереди материи ...и впереди того, что слагается из них двоих" (2, с. 113).

Отсюда методологическое требование:

"То, согласно чему существует что-нибудь, в первую очередь указывается форма, а на втором месте...материя каждой вещи" (2, с. 98).

Аристотелевское учение об активной роли формы в последующей традиции постоянно поддерживалось. Например, Ф. Бэкон, говорил о формах, как внутреннем законе вещей. Д. Дидро принадлежит красивая и вполне справедливая характеристика формы: "Родиться, жить и исчезать, значит менять форму". Аналогична мысль и у Б. Рассела ("все интересное в мире - вопрос организации, а не первичной субстанции")..

Материя и форма как первые сущности или первоначала не могут мыслиться как относительные. Но что касается их как определений конкретных отдельных вещей, то тут дело обстоит иначе. Не вполне отрефлексированно, но утверждается их взаимная относительность. Составная сущность (то есть вещь) - говорит Аристотель, - состоит из чувственно воспринимаемой материи, "но и форма -- из материи" (2, с.101-102 ). Это материя, "свойственная форме". Материей формы являются ее части, "например, в состав формы человека входит признак двуногого" (2, с. 101). Т.о. части формы Аристотель называет материей! Именно эта мысль подводит к совершенно абстрактно - логическому пониманию материи, а форму представляет как не простое, а как состоящее из частей, составляющих её материю.

Взаимная относительность материи и формы проявляется также и в том, что Аристотель наделяет материю явственной функцией формы. Отмечая очевидный факт, что из одной и той же (специфической) материи могут быть созданы разные вещи, например, из древа ящик и кровать, Аристотель говорит:

"А у некоторых вещей, если они разные, материя с необходимостью должна быть другая, например, пила не может получиться из дерева, и дело тут не в движущей причине: ей не сделать пилу из шерсти или дерева" (2, с. 145).

Значит не одна только форма определяет суть бытия пилы! Определяет и материя, причем именно в самой главной характеристике формы - как сути бытия. Внешнюю форму пилы можно ведь придать и доске. Но пилы не будет, так как не будет сути ее бытия.

Что же мы имеем в итоге?

7.1.3. Кант о материи и форме

"Во всяком суждении можно назвать данные понятия логической материей, а отношение между ними (посредством связки) - формой суждения" (3, с.318).

Общий итог таков:

Речь идет не только о физических вещах, о чем свидетельствует только что рассмотренное высказывание Канта о суждениях. Таким образом, понятия материи и формы наполняются совершенно абстрактно-логическим смыслом и никак не связываются ни с первоначалами, ни с веществом (материя), ни с идеей "чистых форм". Материя - то из чего, чем бы ни было это "то": атомами, кирпичом, или понятиями. Форма - это то, как (то есть способ связи того, из чего вещь). Это и есть конечный логический итог рефлексии понятий материя и форма. Но существование категории материя/форма еще не отрефлексировано, потому, что для самого Канта список категорий ограничивается его Таблицей, куда материя и форма не входят. Тем не менее, логический характер понятий подчеркивается еще и следующим замечанием Канта: "в понятии чистого рассудка материя предшествует форме", так как "рассудок ... требует, чтобы нечто прежде всего было дано (по крайней мере в понятии), чтобы иметь возможность каким-нибудь образом определить его" ( 3, с.318).

Различение Кантом материи и формы примечательно также и в гносеологическом отношении. Он постоянно говорит о "материи чувственности", которой являются ощущения,

"по отношению к ней и ее различениям мы чисто страдательны... Никогда нельзя представить в мышлении какой-либо новый вид впечатления. Но явления имеют также форму, некоторое залегающее в субъекте основание" (Кант, //Логос, N 10, М., 1997, с.113).

О чем тут речь? Форма в виде пространства и времени "предшествует материи", так как составляет условие всякого опыта. Тем не менее, эти формы не творят "материю чувств" -- наша душа по отношению к ним "страдательна".

7.1.4. Гегель о материи, форме и содержании

Гегель завершил рефлексию понятий материя и форма в чисто логическом ключе. Это выражается в самом факте, что эти понятия рассматриваются непосредственно в логической системе категорий.

Гегель воспринял из наследия Аристотеля и Канта все исходные идеи, но не в натурфилософском или гносеологическом ключе. В логике рассмотрения отчетливо просматривается "ведущая" роль формы. Вокруг идеи формы группируется материал и выстраивается иерархия: форма и сущность, форма и материя, форма и содержание. Единство материи и формы существенно переосмыслено. Наконец, важная идея, что материя - определяемое, а форма - определение. Это фундирует акцентированную роль идеи формы: поскольку развертывание всех понятий идет через их определения, постольку форма как бы постоянно присутствует в процессе их становления, которое выступает как последовательное оформление. В этом смысле форма есть основное рефлексивное понятие.

Гегелевская экспликация материи аналогична аристотелевской:

"Если абстрагироваться от всех определений, от всякой формы какого-нибудь нечто, то в результате остается неопределенная материя. Материя есть некое безоговорочно абстрактное....( -- материю нельзя ни видеть, ни ощупывать и т.д. --- то, что мы видим или ощупываем, есть некоторая определенная материя, т.е. некоторое единство материи и формы)" (4, с.534).

Гегель дает также наиболее абстрактную экспликацию формы:

"К форме принадлежит вообще все определенное" (4, с.531).

Идея Аристотеля, что форма выражает сущность /качественность/ вещи, у Гегеля также трансформируется в более абстрактную идею о том, что форма есть "лишь свечение сущности". Речь идет не о форме вещи, а о форме как абстрактном понятии в его отношении к абстрактному же понятию сущности. Учение о сущности как раз и раскрывается введением идей формы, материи, содержания, и далее действительности, необходимости и др.

"форма и материя определены...не быть основанием друг друга" (4, с. 234).

Онтологически же материя и форма как бы пронизывают друг друга:

"Материя столь же определяет сама себя, сколь этот процесс определения есть для нее внешнее действие формы", ..."и то и другое (действие формы и движение материи) есть одно и то же" /4, с. 538/, "Материя как таковая определена или необходимо имеет некоторую форму, а форма есть безоговорочно материальная, устойчиво наличная форма" /4, с. 538/.

Материя есть другое формы, а форма - другое материи. Другое - значит в некотором смысле чуждое, хотя и свое. Однако эта "чуждость" лишь относительна и даже скорее иллюзорна, она есть кажимость, так как форма "не положена" в материи, то есть как бы "не видна" с первого взгляда, рефлексия же должна выявить их нерасторжимость. Последняя состоит в том, что материя

"заключает в себе форму в скрытом виде и есть абсолютная восприимчивость к форме лишь потому, что абсолютно обладает внутри себя последней. Поэтому материя должна иметь форму, а форма должна материализоваться, сообщить себе в материи тождество с собой" (4, с.535).

На первый взгляд кажется, что Гегель полностью принимает античную идею пассивности материи и активности формы:

"Материя... есть пассивное в противоположность форме как деятельному" (4, с. 535).

Но, по Гегелю, это означает лишь то, что в некотором рефлексивном акте материя определяется как безразличная к форме, то есть способная принимать различные формы. Но в фактическом единстве материи и формы это безразличие снимается и обнаруживается, что

Если истолковать это онтологически в плоскости эмпирии, то смысл тут такой, что как форма, так и материя в равной степени определяют вещь, то, чем она является. Разумеется, под вещью следует понимать любую мыслимую вещь.

Материю и форму, не предполагающие друг друга, Гегель называет конечными и говорит:

Гегель рассматривает содержание как единство материи и формы:

"Содержание противостоит форме... последняя есть по отношению к содержанию несущественное" (4, с. 540).

Это положение в вульгаризированном марксизме было истолковано как определяющая роль содержания по отношению к форме, вторичность формы. Нет ничего более далекого от действительного смысла гегелевских идей и всей философской традиции.

Гегель рассматривает содержание как категорию в своей системе. Она связана с идеей основания, переходящей далее в идею существования и действительности. И в этом смысле в нем форма снята и должна быть рассмотрена как несущественная (как, впрочем, и материя).

В нашей концепции содержание является лишь дериватом категории материя/форма, специальным понятием, а не категорией. Пониматься содержание, поскольку эта идея используется где-либо, должно в гегелевском смысле, единственно разумном при эмпирической интерпретации.

7.1.5. Понимание материи и формы Э.Гуссерлем.

Из дальнейшей истории рефлексии этих понятий интересен факт использования их Гуссерлем. В "Идеях к чистой феноменологии" он писал:

"во всей феноменологической области...главенствующую роль играет примечательная двойственность и единство сенсуальной и интенциональной . ...эти понятия материи и формы прямо-таки навязывают себя нам, когда мы анализируем какие бы то ни было ясные созерцания, или же со всей ясностью осуществленные оценивания, воления, акты вкуса и т.п. Интенциональные переживания выступают тогда, как единства, благодаря наделению смыслом... Чувственные данные даются в качестве материалов для интенционального формирования или наделения смыслами..." /7, с.188/.

7.1.6. Марксистская концепция содержания и формы.