В ком­мен­та­ри­ях к ма­те­ри­а­лу Кто же и как раз­ла­гал цар­скую армию перед ре­во­лю­ци­ей? старый участ­ник АШ и ува­жа­е­мый че­ло­век Аббе , вы­ло­жил пре­лю­бо­пыт­ней­ший ма­те­ри­ал. Его на­зва­ние - в за­го­лов­ке. Я читал его лет два­дцать назад, но всё, как-то не со­брал­ся со­хра­нить его в своих ис­точ­ни­ках ин­фор­ма­ции. По­это­му вос­пол­няю пробел.

Заодно, пусть его про­чи­та­ют все, кому ин­те­ре­сен тот период нашей мно­го­стра­даль­ной ис­то­рии. 

ЗА­ПИС­КА ПЕТРА НИ­КО­ЛА­Е­ВИ­ЧА ДУР­НО­ВО ИМ­ПЕ­РА­ТО­РУ НИ­КО­ЛАЮ II

фото: Дур­но­во Петр Ни­ко­ла­е­вич, 1845, Мос­ков­ская гу­бер­ния — 24 (11) сен­тяб­ря 1915, Пет­ро­град

За­пис­ка Петра Ни­ко­ла­е­ви­ча Дур­но­во Им­пе­ра­то­ру Ни­ко­лаю II

Пётр Ни­ко­ла­е­вич Дур­но­во — го­су­дар­ствен­ный де­я­тель Рос­сий­ской им­пе­рии, ми­нистр внут­рен­них дел (1905—1906), пред­ста­ви­тель дво­рян­ско­го рода Дур­но­во.

В ис­то­рию Петр Ни­ко­ла­е­вич Дур­но­во вошел как «край­ний ре­ак­ци­о­нер», когда в ка­че­стве «и.о.» ми­ни­стра внут­рен­них дел во время Первой рус­ской ре­во­лю­ции 1905 года при­ме­нял самые жест­кие меры: любые бунты - душить же­лез­ной рукой!

Однако се­год­ня мы помним имя - Дур­но­во́ Пётр Ни­ко­ла­е­вич - как имя ге­ни­аль­но­го пред­вид­ца тех бед, ко­то­рые по­стиг­нут Россию, если она всту­пит в Первую ми­ро­вую войну.

Зна­ме­ни­тый ме­мо­ран­дум Дур­но­во поз­во­ля­ет судить о том, на­сколь­ко были правы мо­нар­хи­сты-чер­но­со­тен­цы, а осталь­ные про­зре­ли, только когда вы­нуж­де­ны были бежать из страны, объ­ятой ре­во­лю­ци­он­ным пла­ме­нем, и только там, на чуж­бине, поняли они то, что мо­нар­хист Дур­но­во по­ни­мал еще в 1914 году. К со­жа­ле­нию, на­ка­нуне ре­во­лю­ции среди по­ли­ти­че­ской элиты России – правые, вождем ко­то­рых вы­сту­пал Петр Дур­но­во, - были в мень­шин­стве.

За­пис­ка Дур­но­во, текст ко­то­рой вы най­де­те ниже, была подана Ни­ко­лаю II в фев­ра­ле 1914 года, т.е. еще за пол­го­да до начала Первой ми­ро­вой войны. За­пис­ка Дур­но­во ха­рак­те­ри­зу­ет его как умного по­ли­ти­че­ско­го мыс­ли­те­ля, ко­то­рый на несколь­ких стра­ни­цах пред­ста­вил целый гео­по­ли­ти­че­ский трак­тат, раз­ви­ва­ю­щий идею кон­ти­нен­таль­но­го блока, ха­рак­тер­ную для рус­ской тра­ди­ции гео­по­ли­ти­ки, но от­верг­ну­тый вступ­ле­ни­ем России в войну на сто­роне Ан­тан­ты. Убеж­де­ния П Дур­но­во скло­ня­лись к гер­ма­но­филь­ству, но эта по­зи­ция П Н Дур­но­во от­ра­жа­ла эко­но­ми­че­ские реалии, так как Россия прочно вхо­ди­ла в гер­ман­скую тех­но­ло­ги­че­скую зону, и только круп­ные займы от Фран­ции и Англии скло­ня­ли царя к вхож­де­нию в Ан­тан­ту. «В своей за­пис­ке са­нов­ник, крайне правых взгля­дов, точно пред­ска­зал состав двух ос­нов­ных ко­а­ли­ций в на­дви­гав­шей­ся ми­ро­вой войне и указал, что России до­ста­нет­ся глав­ная тя­жесть войны и «роль тарана, про­би­ва­ю­ще­го самую толщу немец­кой обо­ро­ны», так же точно от­ме­тив «недо­ста­точ­ность наших во­ен­ных за­па­сов», в бу­ду­щем по­ро­див­шую «сна­ряд­ный голод» 1914—1915 годов, и бу­ду­щую бло­ка­ду Бал­тий­ско­го и Чёр­но­го морей». 

Мои ком­мен­та­рии: 

Текст за­пис­ки Дур­но­во на­прав­лен против рас­ши­ре­ния им­пе­рии и пан­сла­вя­низ­ма, так как «осво­бож­де­ние» славян он считал вред­ной идеей, но глав­ное - это ко­неч­но пред­ви­де­ние о всплес­ке ре­во­лю­ци­он­ных вы­ступ­ле­ни­ях в случае во­ен­ных неудач, для обуз­да­ния ко­то­рых как он пре­ду­пре­ждал царя - у мо­нар­хии нет ни­ка­ких ре­сур­сов. И это го­во­рил - Дур­но­во, ми­нистр внут­рен­них дел, ко­то­рый в 1905 году дей­ство­вал без сан­ти­мен­тов. Это он давал «добро» на мас­со­вые аресты в Пе­тер­бур­ге, предот­вра­тив­шие ре­во­лю­ци­он­ный взрыв в сто­ли­це. Это он на­сто­ял на при­ме­не­нии в Москве ар­тил­ле­рии против мя­теж­ной Крас­ной Пресни…

Однако се­год­ня, в свете со­бы­тий на Укра­ине, сле­ду­ет от­ме­тить про­ро­че­ское воз­зва­ние Дур­но­во к царю Ни­ко­лаю Вто­ро­му:

- «Го­су­дарь! Един­ствен­ным призом в этой войне может быть Га­ли­ция», но «только бе­зу­мец может хотеть при­со­еди­нить Га­ли­цию. Кто при­со­еди­нит Га­ли­цию, по­те­ря­ет им­пе­рию...»

Про­ро­че­ство Дур­но­во о Га­ли­ции было од­но­знач­но:

Со­вер­шен­но то же и в от­но­ше­нии Га­ли­ции. Нам явно невы­год­но, во имя идеи на­ци­о­наль­но­го сен­ти­мен­та­лиз­ма, при­со­еди­нять к нашему оте­че­ству об­ласть, по­те­ряв­шую с ним всякую живую связь. Ведь на ни­чтож­ную горсть рус­ских по духу га­ли­чан, сколь­ко мы по­лу­чим по­ля­ков, евреев, укра­и­ни­зи­ро­ван­ных уни­а­тов? Так на­зы­ва­е­мое укра­ин­ское или ма­зе­пин­ское дви­же­ние, сейчас у нас не страш­но, но не сле­ду­ет давать ему раз­рас­тать­ся, уве­ли­чи­вая число бес­по­кой­ных укра­ин­ских эле­мен­тов, так как в этом дви­же­нии несо­мнен­ный за­ро­дыш крайне опас­но­го ма­ло­рос­сий­ско­го се­па­ра­тиз­ма, при бла­го­при­ят­ных усло­ви­ях мо­гу­ще­го до­стиг­нуть со­вер­шен­но неожи­дан­ных раз­ме­ров.

Текст за­пис­ки Дур­но­во, в виде пе­ре­во­да с немец­кой копии, на­пе­ча­тан­ный в из­вле­че­ни­ях в статье Е. В. Тарле "Гер­ман­ская ори­ен­та­ция и П. Н. Дур­но­во" в N 19-м "Былого" сильно за­ин­те­ре­со­вал В.И. Ленина, и по его на­сто­я­нию был пе­ре­пе­ча­тан в СССР, в жур­на­ле «Крас­ная новь» (1922, N 6).

Однако, по­ли­ти­че­ские по­след­ствия данной за­пис­ки Дур­но­во не имели место ни при царе Ни­ко­лае Втором (нет до­сто­вер­ных све­де­ний о ее про­чте­нии), так и при Ста­лине, ко­то­рый принял опро­мет­чи­вое ре­ше­ние о при­со­еди­не­нии Га­ли­ции к Укра­ине, в 1939 году. Оче­вид­но по­след­ний - или не читал вовсе за­пис­ку, или - не понял про­ро­че­ский смысл пред­ска­за­ний Дур­но­во, что се­год­ня рас­хле­бы­ва­ет и Россия и Ма­ло­рос­сия. Ма­ло­рос­сия в моем смысле - это Укра­и­на, за вы­че­том Га­ли­ции, так как Га­ли­чи­на ныне - это опре­де­лен­но ла­ти­ни­зи­ро­ван­ная часть Австро-Вен­грии, а не Рус­ско­го мира.

За­пис­ка Дур­но­во, текст

---

При­ла­га­е­мый до­ку­мент яв­ля­ет­ся вос­про­из­ве­де­ни­ем ме­мо­ран­ду­ма, пред­став­лен­но­го в фев­ра­ле 1914 г. Ни­ко­лаю II членом Го­су­дар­ствен­но­го Совета П. Н. Дур­но­во, бывшим ми­ни­стром внут­рен­них дел в ка­би­не­те Витте.

БУ­ДУ­ЩАЯ АНГЛО-ГЕР­МАН­СКАЯ ВОЙНА ПРЕ­ВРА­ТИТ­СЯ В ВО­ОРУ­ЖЕН­НОЕ СТОЛК­НО­ВЕ­НИЕ МЕЖДУ ДВУМЯ ГРУП­ПА­МИ ДЕРЖАВ

Цен­траль­ным фак­то­ром пе­ре­жи­ва­е­мо­го нами пе­ри­о­да ми­ро­вой ис­то­рии яв­ля­ет­ся со­пер­ни­че­ство Англии и Гер­ма­нии. Это со­пер­ни­че­ство неми­ну­е­мо должно при­ве­сти к во­ору­жен­ной борьбе между ними, исход ко­то­рой, по всей ве­ро­ят­но­сти, будет смер­тель­ным для по­беж­ден­ной сто­ро­ны. Слиш­ком уж несов­ме­сти­мы ин­те­ре­сы этих двух го­су­дарств, и од­но­вре­мен­ное ве­ли­ко­дер­жав­ное их су­ще­ство­ва­ние, рано или поздно, ока­жет­ся невоз­мож­ным. Дей­стви­тель­но, с одной сто­ро­ны, ост­ров­ное го­су­дар­ство, ми­ро­вое зна­че­ние ко­то­ро­го зи­ждет­ся на вла­ды­че­стве над морями, ми­ро­вой тор­гов­ле и бес­чис­лен­ных ко­ло­ни­ях. С другой сто­ро­ны – мощная кон­ти­нен­таль­ная дер­жа­ва, огра­ни­чен­ная тер­ри­то­рия ко­то­рой недо­ста­точ­на для воз­рос­ше­го на­се­ле­ния. По­это­му она прямо и от­кры­то за­яви­ла, что бу­ду­щее ее на морях, со ска­зоч­ной быст­ро­той раз­ви­ла огром­ную ми­ро­вую тор­гов­лю, по­стро­и­ла, для ее охраны, гроз­ный во­ен­ный флот и зна­ме­ни­той маркой Made in Germany со­зда­ла смер­тель­ную опас­ность про­мыш­лен­но-эко­но­ми­че­ско­му бла­го­со­сто­я­нию со­пер­ни­цы. Есте­ствен­но, что Англия не может сдать­ся без боя, и между нею и Гер­ма­ни­ей неиз­беж­на борьба не на жизнь, а на смерть. Пред­сто­я­щее в ре­зуль­та­те от­ме­чен­но­го со­пер­ни­че­ства во­ору­жен­ное столк­но­ве­ние ни в коем случае не может све­стись к еди­но­бор­ству Англии и Гер­ма­нии. Слиш­ком уж не равны их силы и, вместе с тем, недо­ста­точ­но уяз­ви­мы они друг для друга. Гер­ма­ния может вы­звать вос­ста­ние в Индии, в Южной Аме­ри­ке и в осо­бен­но­сти опас­ное вос­ста­ние в Ир­лан­дии, па­ра­ли­зо­вать путем ка­пер­ства, а может быть, и под­вод­ной войны, ан­глий­скую мор­скую тор­гов­лю и тем со­здать для Ве­ли­ко­бри­та­нии про­до­воль­ствен­ные за­труд­не­ния, но, при всей сме­ло­сти гер­ман­ских во­е­на­чаль­ни­ков, едва ли они риск­нут на вы­сад­ку в Англии, разве счаст­ли­вый случай по­мо­жет им уни­что­жить или за­мет­но осла­бить ан­глий­ский во­ен­ный флот. Что же ка­са­ет­ся Англии, то для нее Гер­ма­ния со­вер­шен­но неуяз­ви­ма. Все, что для нее до­ступ­но – это за­хва­тить гер­ман­ские ко­ло­нии, пре­кра­тить гер­ман­скую мор­скую тор­гов­лю, в самом бла­го­при­ят­ном случае, раз­гро­мить гер­ман­ский во­ен­ный флот, но и только, а этим вы­ну­дить про­тив­ни­ка к миру нельзя. Несо­мнен­но, по­это­му, что Англия по­ста­ра­ет­ся при­бег­нуть к не раз с успе­хом ис­пы­тан­но­му ею сред­ству и ре­шить­ся на во­ору­жен­ное вы­ступ­ле­ние не иначе, как обес­пе­чив уча­стие в войне на своей сто­роне стра­те­ги­че­ски более силь­ных держав. А так как Гер­ма­ния, в свою оче­редь, несо­мнен­но, не ока­жет­ся изо­ли­ро­ван­ной, то бу­ду­щая англо-гер­ман­ская война пре­вра­тит­ся в во­ору­жен­ное между двумя груп­па­ми держав столк­но­ве­ние, при­дер­жи­ва­ю­щи­ми­ся одна гер­ман­ской, другая ан­глий­ской ори­ен­та­ции.

ТРУДНО УЛО­ВИТЬ КАКИЕ-ЛИБО РЕ­АЛЬ­НЫЕ ВЫГОДЫ, ПО­ЛУ­ЧЕН­НЫЕ РОС­СИ­ЕЙ В РЕ­ЗУЛЬ­ТА­ТЕ СБЛИ­ЖЕ­НИЯ С АН­ГЛИ­ЕЙ

До русско-япон­ской войны рус­ская по­ли­ти­ка не при­дер­жи­ва­лась ни той, ни другой ори­ен­та­ции. Со вре­ме­ни цар­ство­ва­ния им­пе­ра­то­ра Алек­сандра III Россия на­хо­ди­лась в обо­ро­ни­тель­ном союзе с Фран­ци­ей, на­столь­ко проч­ном, что им обес­пе­чи­ва­лось сов­мест­ное вы­ступ­ле­ние обоих го­су­дарств, в случае на­па­де­ния на одно из них, но, вместе с тем, не на­столь­ко тесном, чтобы обя­зы­вать их непре­мен­но под­дер­жи­вать во­ору­жен­ною рукою все по­ли­ти­че­ские вы­ступ­ле­ния и до­мо­га­тель­ства со­юз­ни­ка. Од­но­вре­мен­но рус­ский двор под­дер­жи­вал тра­ди­ци­он­но дру­же­ствен­ные, ос­но­ван­ные на род­ствен­ных связях, от­но­ше­ния с Бер­лин­ским. Именно, бла­го­да­ря этой конъ­юнк­ту­ре, в те­че­ние целого ряда лет мир между ве­ли­ки­ми дер­жа­ва­ми не на­ру­шал­ся, несмот­ря на обилие на­лич­но­го в Европе го­рю­че­го ма­те­ри­а­ла. Фран­ция союзом с Рос­си­ей обес­пе­чи­ва­лась от на­па­де­ния Гер­ма­нии, эта же по­след­няя ис­пы­тан­ным ми­ро­лю­би­ем и друж­бою России от стрем­ле­ний к ре­ван­шу со сто­ро­ны Фран­ции, Россия необ­хо­ди­мо­стью для Гер­ма­нии под­дер­жи­вать с нею доб­ро­со­сед­ские от­но­ше­ния – от чрез­мер­ных про­ис­ков Австро-Вен­грии на Бал­кан­ском по­лу­ост­ро­ве. На­ко­нец, изо­ли­ро­ван­ная Англия, сдер­жи­ва­е­мая со­пер­ни­че­ством с Рос­си­ей в Персии, тра­ди­ци­он­ны­ми для ан­глий­ской ди­пло­ма­тии опа­се­ни­я­ми нашего на­сту­па­тель­но­го дви­же­ния на Индию и дур­ны­ми от­но­ше­ни­я­ми с Фран­ци­ей, осо­бен­но ска­зав­ши­ми­ся в период из­вест­но­го ин­ци­ден­та с Фа­шо­дою, с тре­во­гою взи­ра­ла на уси­ле­ние мор­ско­го мо­гу­ще­ства Гер­ма­нии, не ре­ша­ясь, однако, на ак­тив­ное вы­ступ­ле­ние.

Русско-япон­ская война в корне из­ме­ни­ла вза­и­мо­от­но­ше­ния ве­ли­ких держав и вывела Англию из ее обособ­лен­но­го по­ло­же­ния. Как из­вест­но, во все время русско-япон­ской войны, Англия и Аме­ри­ка со­блю­да­ли бла­го­при­ят­ный ней­тра­ли­тет по от­но­ше­нию к Японии, между тем как мы поль­зо­ва­лись столь же бла­го­же­ла­тель­ным ней­тра­ли­те­том Фран­ции и Гер­ма­нии. Ка­за­лось бы, здесь должен был быть за­ро­дыш наи­бо­лее есте­ствен­ной для нас по­ли­ти­че­ской ком­би­на­ции. Но после войны наша ди­пло­ма­тия со­вер­ши­ла крутой по­во­рот и опре­де­лен­но стала на путь сбли­же­ния с Ан­гли­ей. В орбиту ан­глий­ской по­ли­ти­ки была втя­ну­та Фран­ция, об­ра­зо­ва­лась группа держав трой­ствен­но­го со­гла­сия, с пре­об­ла­да­ю­щим в ней вли­я­ни­ем Англии, и столк­но­ве­ние с груп­пи­ру­ю­щи­ми­ся вокруг Гер­ма­нии дер­жа­ва­ми сде­ла­лось, рано или поздно, неиз­беж­ным.

КАКИЕ ЖЕ ВЫГОДЫ СУЛИЛИ И СУЛЯТ НАМ ОТКАЗ ОТ ТРА­ДИ­ЦИ­ОН­НОЙ ПО­ЛИ­ТИ­КИ НЕДО­ВЕ­РИЯ К АНГЛИИ И РАЗРЫВ ИС­ПЫ­ТАН­НЫХ, ЕСЛИ НЕ ДРУ­ЖЕ­СКИХ, ТО ДОБ­РО­СО­СЕД­СКИХ ОТ­НО­ШЕ­НИЙ С ГЕР­МА­НИ­ЕЙ?

Сколь­ко-нибудь вни­ма­тель­но вду­мы­ва­ясь и при­смат­ри­ва­ясь к про­ис­шед­шим после Портс­мут­ско­го до­го­во­ра со­бы­ти­ям, трудно уло­вить какие-либо ре­аль­ные выгоды, по­лу­чен­ные нами в ре­зуль­та­те сбли­же­ния с Ан­гли­ей. Един­ствен­ный плюс – улуч­шив­ши­е­ся от­но­ше­ния с Япо­ни­ей – едва ли яв­ля­ет­ся по­след­стви­ем русско-ан­глий­ско­го сбли­же­ния. В сущ­но­сти, Россия и Япония со­зда­ны для того, чтобы жить в мире, так как делить им ре­ши­тель­но нечего. Все задачи России на Даль­нем Во­сто­ке, пра­виль­но по­ня­тые, вполне сов­ме­сти­мы с ин­те­ре­са­ми Японии. Эти задачи, в сущ­но­сти, сво­дят­ся к очень скром­ным пре­де­лам. Слиш­ком ши­ро­кий размах фан­та­зии за­рвав­ших­ся ис­пол­ни­те­лей, не имев­ший под собой почвы дей­стви­тель­ных ин­те­ре­сов го­су­дар­ствен­ных – с одной сто­ро­ны, чрез­мер­ная нерв­ность и впе­чат­ли­тель­ность Японии, оши­боч­но при­няв­шей эти фан­та­зии за по­сле­до­ва­тель­но про­во­ди­мый план, с другой сто­ро­ны, вы­зва­ли столк­но­ве­ние, ко­то­рое более ис­кус­ная ди­пло­ма­тия сумела бы из­бе­жать. России не нужна ни Корея, ни даже Порт-Артур. Выход к от­кры­то­му морю, несо­мнен­но, по­ле­зен, но ведь море, само по себе, не рынок, а лишь путь для более вы­год­ной до­став­ки то­ва­ров на по­треб­ля­ю­щие рынки. Между тем у нас на Даль­нем Во­сто­ке нет и долго не будет цен­но­стей, су­ля­щих сколь­ко-нибудь зна­чи­тель­ные выгоды от их от­пус­ка за гра­ни­цу. Нет там и рынков для экс­пор­та наших про­из­ве­де­ний. Мы не можем рас­счи­ты­вать на ши­ро­кое снаб­же­ние пред­ме­та­ми нашего вывоза ни раз­ви­той, и про­мыш­лен­но, и зем­ле­дель­че­ски, Аме­ри­ки, ни небо­га­той и также про­мыш­лен­ной Японии, ни даже при­мор­ско­го Китая и более от­да­лен­ных рынков, где наш экс­порт неми­ну­е­мо встре­тил­ся бы с то­ва­ра­ми про­мыш­лен­но более силь­ных держав-кон­ку­рен­ток.

Оста­ет­ся внут­рен­ний Китай, с ко­то­рым наша тор­гов­ля пре­иму­ще­ствен­но ве­дет­ся сухим путем. Таким об­ра­зом, от­кры­тый порт более спо­соб­ство­вал бы ввозу к нам ино­стран­ных то­ва­ров, нежели вывозу наших оте­че­ствен­ных про­из­ве­де­ний. С другой сто­ро­ны и Япония, что бы ни го­во­ри­ли, не за­рит­ся на наши даль­не­во­сточ­ные вла­де­ния. Японцы, по при­ро­де своей, народ южный, и су­ро­вые усло­вия нашей даль­не­во­сточ­ной окра­и­ны их не могут пре­льстить. Из­вест­но, что и в самой Японии се­вер­ный Иезо на­се­лен слабо; по-ви­ди­мо­му, и на ото­шед­шей по Портс­мут­ско­му до­го­во­ру к Японии южной части Са­ха­ли­на Япон­ская ко­ло­ни­за­ция идет ма­ло­успеш­но. За­вла­дев Кореею и Фор­мо­зою, Япония се­вер­нее едва ли пойдет, и ее во­жде­ле­ния, надо по­ла­гать, скорее будут на­прав­ле­ны в сто­ро­ну Фи­лип­пин­ских ост­ро­вов, Ин­до­ки­тая, Явы, Су­мат­ры и Борнео. Самое боль­шое, к чему она, быть может, устре­ми­лись бы – это к при­об­ре­те­нию, в силу чисто ком­мер­че­ских со­об­ра­же­ний, неко­то­рых даль­ней­ших участ­ков Мань­чжур­ской же­лез­ной дороги.

Словом, мирное со­жи­тель­ство, скажу более, тесное сбли­же­ние России и Японии на Даль­нем Во­сто­ке вполне есте­ствен­но, помимо вся­ко­го по­сред­ни­че­ства Англии. Почва на со­гла­ше­ние на­пра­ши­ва­ет­ся сама собою. Япония страна небо­га­тая, со­дер­жа­ние од­но­вре­мен­но силь­ной армии и мо­гу­че­го флота для нее за­труд­ни­тель­но. Ост­ров­ное ее по­ло­же­ние тол­ка­ет ее на путь уси­ле­ния именно мор­ской своей мощи. Союз с Рос­си­ей даст воз­мож­ность все свое вни­ма­ние со­сре­до­то­чить на флоте, столь необ­хо­ди­мом при за­ро­див­шем­ся уже со­пер­ни­че­стве с Аме­ри­кой, предо­ста­вив защиту ин­те­ре­сов своих на ма­те­ри­ке России. С другой сто­ро­ны, мы, рас­по­ла­гая япон­ским флотом для мор­ской защиты нашего Ти­хо­оке­ан­ско­го по­бе­ре­жья, имели бы воз­мож­ность на­все­гда от­ка­зать­ся от непо­силь­ной для нас мечты о со­зда­нии во­ен­но­го флота на Даль­нем Во­сто­ке. Таким об­ра­зом, в смысле вза­и­мо­от­но­ше­ний с Япо­ни­ей, сбли­же­ние с Ан­гли­ей, ни­ка­кой ре­аль­ной выгоды нам не при­нес­ло. Не дало оно нам ничего и в смысле упро­че­ния нашего по­ло­же­ния ни в Мань­чжу­рии, ни в Мон­го­лии, ни даже в Урян­хай­ском крае, где неопре­де­лен­ность нашего по­ло­же­ния сви­де­тель­ству­ет о том, что со­гла­ше­ние с Ан­гли­ею, во всяком случае, рук нашей ди­пло­ма­тии не раз­вя­за­ло. На­про­тив того, по­пыт­ка наша за­вя­зать сно­ше­ния с Ти­бе­том встре­ти­ла со сто­ро­ны Англии резкий отпор.

Не к луч­ше­му, со вре­ме­ни со­гла­ше­ния, из­ме­ни­лось наше по­ло­же­ние в Персии. Всем па­мят­но пре­об­ла­да­ю­щее вли­я­ние наше в этой стране при Шахе Наср-Эдине, то есть, как раз в период наи­боль­шей обострен­но­сти наших от­но­ше­ний с Ан­гли­ей. С мо­мен­та сбли­же­ния с этой по­след­нею, мы ока­за­лись во­вле­чен­ны­ми в целый ряд непо­нят­ных по­пы­ток на­вя­зы­ва­ния пер­сид­ско­му на­се­ле­нию со­вер­шен­но ненуж­ной ему кон­сти­ту­ции, и, в ре­зуль­та­те, сами спо­соб­ство­ва­ли свер­же­нию пре­дан­но­го России мо­нар­ха, в угоду за­ко­ре­не­лым про­тив­ни­кам. Словом, мы не только ничего не вы­иг­ра­ли, но на­про­тив того, по­те­ря­ли по всей линии, по­гу­бив и наш пре­стиж, и многие мил­ли­о­ны рублей, и даже дра­го­цен­ную кровь рус­ских солдат, пре­да­тель­ски умерщ­влен­ных и, в угоду Англии, даже не ото­мщен­ных.

Но наи­бо­лее от­ри­ца­тель­ные по­след­ствия сбли­же­ния с Ан­гли­ей, – а сле­до­ва­тель­но и ко­рен­но­го рас­хож­де­ния с Гер­ма­ни­ей, – ска­за­лись на ближ­нем Во­сто­ке. Как из­вест­но, еще Бисмар­ку при­над­ле­жа­ла кры­ла­тая фраза о том, что для Гер­ма­нии Бал­кан­ский вопрос не стоит костей одного по­ме­ран­ско­го гре­на­де­ра. Впо­след­ствии Бал­кан­ские ослож­не­ния стали при­вле­кать несрав­нен­но боль­шее вни­ма­ние гер­ман­ской ди­пло­ма­тии, взяв­шей под свою защиту «боль­но­го че­ло­ве­ка», но, во всяком случае, и тогда Гер­ма­ния долго не об­на­ру­жи­ва­ла склон­но­сти из-за Бал­кан­ских дел рис­ко­вать от­но­ше­ни­я­ми с Рос­си­ей. До­ка­за­тель­ства налицо. Ведь как легко было Ав­стрии, в период русско-япон­ской войны и по­сле­до­вав­шей у нас смуты, осу­ще­ствить за­вет­ные свои стрем­ле­ния на Бал­кан­ском по­лу­ост­ро­ве. Но Россия в то время не свя­за­ла еще с Ан­гли­ей своей судьбы, и Австро-Вен­грия вы­нуж­де­на была упу­стить наи­бо­лее вы­год­ный для ее целей момент.

Стоило, однако, нам стать на путь тес­но­го сбли­же­ния с Ан­гли­ей, как тотчас по­сле­до­ва­ло при­со­еди­не­ние Боснии и Гер­це­го­ви­ны, ко­то­рое так легко и без­бо­лез­нен­но могло быть осу­ществ­ле­но в 1905 или 1906 году, затем возник вопрос Ал­бан­ский и ком­би­на­ция с прин­цем Видом. Рус­ская ди­пло­ма­тия по­про­бо­ва­ла от­ве­тить на ав­стрий­ские про­ис­ки об­ра­зо­ва­ни­ем Бал­кан­ско­го союза, но эта ком­би­на­ция, как и сле­до­ва­ло ожи­дать, ока­за­лась со­вер­шен­но эфе­мер­ною. По идее на­прав­лен­ная против Ав­стрии, она сразу же об­ра­ти­лась против Турции и рас­па­лась на дележе за­хва­чен­ной у этой по­след­ней добычи. В ре­зуль­та­те по­лу­чи­лось только окон­ча­тель­ное при­креп­ле­ние Турции к Гер­ма­нии, в ко­то­рой она не без ос­но­ва­ния видит един­ствен­ную свою по­кро­ви­тель­ни­цу. Дей­стви­тель­но, русско-ан­глий­ское сбли­же­ние, оче­вид­но, для Турции рав­но­силь­но отказу Англии от тра­ди­ци­он­ной ее по­ли­ти­ки за­кры­тия для нас Дар­да­нелл, а об­ра­зо­ва­ние, под по­кро­ви­тель­ством России, Бал­кан­ско­го союза яви­лось прямой угро­зой даль­ней­ше­му су­ще­ство­ва­нию Турции, как Ев­ро­пей­ско­го го­су­дар­ства. Итак, англо-рус­ское сбли­же­ние ничего ре­аль­но-по­лез­но­го для нас до сего вре­ме­ни не при­нес­ло. В бу­ду­щем оно неиз­беж­но сулит нам во­ору­жен­ное столк­но­ве­ние с Гер­ма­ни­ей.

ОС­НОВ­НЫЕ ГРУП­ПИ­РОВ­КИ В ГРЯ­ДУ­ЩЕЙ ВОЙНЕ

В каких же усло­ви­ях про­изой­дет это столк­но­ве­ние и каковы ока­жут­ся его ве­ро­ят­ные по­след­ствия? Ос­нов­ные груп­пи­ров­ки при бу­ду­щей войне оче­вид­ны: это – Россия, Фран­ция и Англия, с одной сто­ро­ны, Гер­ма­ния, Ав­стрия и Турция – с другой.

Более, чем ве­ро­ят­но, что примут уча­стие в войне и другие дер­жа­вы, в за­ви­си­мо­сти от тех или других усло­вий, при ко­то­рых раз­ра­зит­ся война. Но по­слу­жит ли бли­жай­шим по­во­дом к войне новое столк­но­ве­ние про­ти­во­по­лож­ных ин­те­ре­сов на Бал­ка­нах, или же ко­ло­ни­аль­ный ин­ци­дент вроде Ал­же­зи­рас­ско­го, ос­нов­ная груп­пи­ров­ка оста­нет­ся все та же. Италия, при сколь­ко-нибудь пра­виль­но по­ня­тых своих ин­те­ре­сах, на сто­роне Гер­ма­нии не вы­сту­пит.

В силу по­ли­ти­че­ских и эко­но­ми­че­ских причин, она, несо­мнен­но, стре­мит­ся к рас­ши­ре­нию ны­неш­ней своей тер­ри­то­рии. Это рас­ши­ре­ние может быть до­стиг­ну­то только за счет Ав­стрии, с одной, и Турции, с другой сто­ро­ны. Есте­ствен­но, по­это­му, что Италия не вы­сту­пит на той сто­роне, ко­то­рая обес­пе­чи­ва­ет тер­ри­то­ри­аль­ную це­лость го­су­дар­ства, за счет ко­то­рых она желала бы осу­ще­ствить свои стрем­ле­ния. Более того не ис­клю­че­на, ка­за­лось бы, воз­мож­ность вы­ступ­ле­ния Италии на сто­роне про­ти­во­гер­ман­ской ко­а­ли­ции, если бы жребий войны скло­нил­ся в ее пользу, в видах обес­пе­че­ния себе наи­бо­лее вы­год­ных усло­вий уча­стия в по­сле­ду­ю­щем дележе. В этом от­но­ше­нии по­зи­ция Италии схо­дит­ся с ве­ро­ят­ною по­зи­ци­ей Ру­мы­нии, ко­то­рая, надо по­ла­гать, оста­нет­ся ней­траль­ной, пока весы сча­стья не скло­нят­ся на ту или другую сто­ро­ну. Тогда она, ру­ко­вод­ству­ясь здо­ро­вым по­ли­ти­че­ским эго­из­мом, при­мкнет к по­бе­ди­те­лям, чтобы быть воз­на­граж­ден­ною либо за счет России, либо за счет Ав­стрии. Из других Бал­кан­ских го­су­дарств, Сербия и Чер­но­го­рия, несо­мнен­но, вы­сту­пят на сто­роне, про­тив­ной Ав­стрии, а Бол­га­рия и Ал­ба­ния, – если к тому вре­ме­ни не об­ра­зу­ет хотя бы эм­бри­о­на го­су­дар­ства, – на сто­роне, про­тив­ной Сербии. Греция, по всей ве­ро­ят­но­сти, оста­нет­ся ней­траль­ной или вы­сту­пит на сто­роне, про­тив­ной Турции, но лишь тогда, когда исход будет более или менее пред­ре­шен.

Уча­стие других го­су­дарств явится слу­чай­ным, при чем сле­ду­ет опа­сать­ся Швеции, само собою ра­зу­ме­ет­ся в рядах наших про­тив­ни­ков. При таких усло­ви­ях борьба с Гер­ма­ни­ей пред­став­ля­ет для нас огром­ные труд­но­сти и по­тре­бу­ет неис­чис­ли­мых жертв. Война не за­ста­нет про­тив­ни­ка врас­плох и сте­пень его го­тов­но­сти ве­ро­ят­но пре­взой­дет самые пре­уве­ли­чен­ные наши ожи­да­ния. Не сле­ду­ет думать, чтобы эта го­тов­ность про­ис­те­ка­ла из стрем­ле­ния самой Гер­ма­нии к войне. Война ей не нужна, коль скоро она и без нее могла бы до­стичь своей цели – пре­кра­ще­ния еди­но­лич­но­го вла­ды­че­ства над морями. Но раз эта жиз­нен­ная для нее цель встре­ча­ет про­ти­во­дей­ствие со сто­ро­ны ко­а­ли­ции, то Гер­ма­ния не от­сту­пит перед войною и, ко­неч­но, по­ста­ра­ет­ся даже ее вы­звать, выбрав наи­бо­лее вы­год­ный для себя момент.

ГЛАВ­НАЯ ТЯ­ЖЕСТЬ ВОЙНЫ ВЫ­ПА­ДЕТ НА ДОЛЮ РОССИИ

Глав­ная тя­жесть войны, несо­мнен­но, вы­па­дет на нашу долю, так как Англия к при­ня­тию ши­ро­ко­го уча­стия в кон­ти­нен­таль­ной войне едва ли спо­соб­на, а Фран­ция, бедная люд­ским ма­те­ри­а­лом, при тех ко­лос­саль­ных по­те­рях, ко­то­ры­ми будет со­про­вож­дать­ся война при со­вре­мен­ных усло­ви­ях во­ен­ной тех­ни­ки, ве­ро­ят­но, будет при­дер­жи­вать­ся строго обо­ро­ни­тель­ной так­ти­ки. Роль тарана, про­би­ва­ю­ще­го самую толщу немец­кой обо­ро­ны, до­ста­нет­ся нам, а между тем сколь­ко фак­то­ров будет против нас и сколь­ко на них нам при­дет­ся по­тра­тить и сил, и вни­ма­ния.

Из числа этих небла­го­при­ят­ных фак­то­ров сле­ду­ет ис­клю­чить Даль­ний Восток. Аме­ри­ка и Япония, первая по су­ще­ству, а вторая в силу со­вре­мен­ной по­ли­ти­че­ской своей ори­ен­та­ции, обе враж­деб­ны Гер­ма­нии, и ждать от них вы­ступ­ле­ния на ее сто­роне нет ос­но­ва­ния. К тому же война, неза­ви­си­мо даже от ее исхода, осла­бит Россию и от­вле­чет ее вни­ма­ние на Запад, что, ко­неч­но, от­ве­ча­ет япон­ским и аме­ри­кан­ским ин­те­ре­сам.

По­это­му тыл наш со сто­ро­ны Даль­не­го Во­сто­ка до­ста­точ­но обес­пе­чен и, самое боль­шее, с нас за бла­го­же­ла­тель­ный ней­тра­ли­тет сорвут какие-нибудь уступ­ки эко­но­ми­че­ско­го ха­рак­те­ра. Более того, не ис­клю­че­на воз­мож­ность вы­ступ­ле­ния Аме­ри­ки или Японии на про­тив­ной Гер­ма­нии сто­роне, но, ко­неч­но, только в ка­че­стве за­хват­чи­ков тех или других, плохо ле­жа­щих гер­ман­ских ко­ло­ний. Зато несо­мне­нен взрыв вражды против нас в Персии, ве­ро­ят­ные вол­не­ния среди му­суль­ман на Кав­ка­зе и в Тур­ке­стане, не ис­клю­че­на воз­мож­ность вы­ступ­ле­ния против нас, в связи с по­след­ни­ми, Аф­га­ни­ста­на, на­ко­нец, сле­ду­ет пред­ви­деть весьма непри­ят­ные ослож­не­ния в Польше и в Фин­лян­дии. В по­след­ней неми­ну­е­мо вспых­нет вос­ста­ние, если Швеция ока­жет­ся в числе наших про­тив­ни­ков. Что же ка­са­ет­ся Польши, то сле­ду­ет ожи­дать, что мы не будем в со­сто­я­нии во время войны удер­жи­вать ее в наших руках. И вот, когда она ока­жет­ся во власти про­тив­ни­ков, ими, несо­мнен­но, будет сде­ла­на по­пыт­ка вы­звать вос­ста­ние, в су­ще­стве для нас и не очень опас­ное, но ко­то­рое все же при­дет­ся учи­ты­вать в числе небла­го­при­ят­ных для нас фак­то­ров, тем более, что вли­я­ние наших со­юз­ни­ков может по­бу­дить нас на такие шаги в об­ла­сти наших с Поль­шей вза­и­мо­от­но­ше­ний, ко­то­рые опас­нее для нас вся­ко­го от­кры­то­го вос­ста­ния.

Готовы ли мы к столь упор­ной борьбе, ко­то­рою, несо­мнен­но, ока­жет­ся бу­ду­щая война ев­ро­пей­ских на­ро­дов? На этот вопрос при­хо­дит­ся, не оби­ну­ясь, от­ве­тить от­ри­ца­тель­но. Менее чем кто-либо, я скло­нен от­ри­цать то многое, что сде­ла­но для нашей обо­ро­ны со вре­ме­ни япон­ской войны. Несо­мнен­но, однако, что это многое яв­ля­ет­ся недо­ста­точ­ным при тех неви­дан­ных раз­ме­рах, в ко­то­рых неиз­беж­но будет про­те­кать бу­ду­щая война. В этой недо­ста­точ­но­сти, в зна­чи­тель­ной мере, ви­но­ва­ты наши мо­ло­дые за­ко­но­да­тель­ные учре­жде­ния, ди­ле­тант­ски ин­те­ре­со­вав­ши­е­ся нашею обо­ро­ною, но далеко не про­ник­ши­е­ся всей се­рьез­но­стью по­ли­ти­че­ско­го по­ло­же­ния, скла­ды­ва­ю­ще­го­ся под вли­я­ни­ем ори­ен­та­ции, ко­то­рой, при со­чув­ствен­ном от­но­ше­нии об­ще­ства, при­дер­жи­ва­лось за по­след­ние годы наше ми­ни­стер­ство ино­стран­ных дел.

До­ка­за­тель­ством этого служит огром­ное ко­ли­че­ство оста­ю­щих­ся не рас­смот­рен­ны­ми за­ко­но­про­ек­тов во­ен­но­го и мор­ско­го ве­домств и, в част­но­сти, пред­став­лен­ный в Думу еще при статс-сек­ре­та­ре Сто­лы­пине план ор­га­ни­за­ции нашей го­су­дар­ствен­ной обо­ро­ны. Бес­спор­но, в об­ла­сти обу­че­ния войск мы, по от­зы­вам спе­ци­а­ли­стов, до­стиг­ли су­ще­ствен­но­го улуч­ше­ния по срав­не­нию с вре­ме­нем, пред­ше­ство­вав­шим япон­ской войне. По от­зы­вам тех же спе­ци­а­ли­стов, наша по­ле­вая ар­тил­ле­рия не остав­ля­ет желать луч­ше­го: ружье вполне удо­вле­тво­ри­тель­но, сна­ря­же­ние удобно и прак­тич­но. Но бес­спор­но также, что в ор­га­ни­за­ции нашей обо­ро­ны есть и су­ще­ствен­ные недо­че­ты.

В этом от­но­ше­нии нужно, прежде всего, от­ме­тить недо­ста­точ­ность наших во­ен­ных за­па­сов, что, ко­неч­но, не может быть по­став­ле­но в вину во­ен­но­му ве­дом­ству, так как на­ме­чен­ные за­го­то­ви­тель­ные планы далеко еще не вы­пол­не­ны пол­но­стью из-за малой про­из­во­ди­тель­но­сти наших за­во­дов. Эта недо­ста­точ­ность ог­не­вых за­па­сов имеет тем боль­шее зна­че­ние, что, при за­ча­точ­ном со­сто­я­нии нашей про­мыш­лен­но­сти, мы во время войны не будем иметь воз­мож­но­сти до­маш­ни­ми сред­ства­ми вос­пол­нить вы­яс­нив­ши­е­ся недо­хва­ты, а между тем с за­кры­ти­ем для нас как Бал­тий­ско­го, так и Чер­но­го морей, – ввоз недо­ста­ю­щих нам пред­ме­тов обо­ро­ны из-за гра­ни­цы ока­жет­ся невоз­мож­ным.

Далее небла­го­при­ят­ным для нашей обо­ро­ны об­сто­я­тель­ством яв­ля­ет­ся вообще чрез­мер­ная ее за­ви­си­мость от ино­стран­ной про­мыш­лен­но­сти, что, в связи с от­ме­чен­ным уже пре­кра­ще­ни­ем сколь­ко-нибудь удоб­ных за­гра­нич­ных со­об­ще­ний, со­здаст ряд труд­но­одо­ли­мых за­труд­не­ний. Далеко недо­ста­точ­но ко­ли­че­ство име­ю­щей­ся у нас тя­же­лой ар­тил­ле­рии, зна­че­ние ко­то­рой до­ка­за­но опытом япон­ской войны, мало пу­ле­ме­тов. К ор­га­ни­за­ции нашей кре­пост­ной обо­ро­ны почти не при­ступ­ле­но, и даже за­щи­ща­ю­щая под­ступ к сто­ли­це Ре­вель­ская кре­пость еще не за­кон­че­на.

Сеть стра­те­ги­че­ских же­лез­ных дорог недо­ста­точ­на, и же­лез­ные дороги об­ла­да­ют по­движ­ным со­ста­вом, быть может, до­ста­точ­ным для нор­маль­но­го дви­же­ния, но несо­от­вет­ству­ю­щим тем ко­лос­саль­ным тре­бо­ва­ни­ям, ко­то­рые будут пред'явлены к нам в случае ев­ро­пей­ской войны. На­ко­нец, не сле­ду­ет упус­кать из вида, что в пред­сто­я­щей войне будут бо­роть­ся наи­бо­лее куль­тур­ные, тех­ни­че­ски раз­ви­тые нации. Всякая война неиз­мен­но со­про­вож­да­лась доселе новым словом в об­ла­сти во­ен­ной тех­ни­ки, а тех­ни­че­ская от­ста­лость нашей про­мыш­лен­но­сти не со­зда­ет бла­го­при­ят­ных усло­вий для усво­е­ния нами новых изоб­ре­те­ний.

ЖИЗ­НЕН­НЫЕ ИН­ТЕ­РЕ­СЫ ГЕР­МА­НИИ И РОССИИ НИГДЕ НЕ СТАЛ­КИ­ВА­ЮТ­СЯ

Все эти фак­то­ры едва ли при­ни­ма­ют­ся к долж­но­му учету нашей ди­пло­ма­ти­ей, по­ве­де­ние ко­то­рой, по от­но­ше­нию к Гер­ма­нии, не лишено, до из­вест­ной сте­пе­ни, даже неко­то­рой агрес­сив­но­сти, мо­гу­щей чрез­мер­но при­бли­зить момент во­ору­жен­но­го столк­но­ве­ния с Гер­ма­ни­ей, при ан­глий­ской ори­ен­та­ции, в сущ­но­сти неиз­беж­но­го. Верна ли, однако, эта ори­ен­та­ция и обе­ща­ет ли нам даже бла­го­при­ят­ный период войны такие выгоды, ко­то­рые ис­ку­пи­ли бы все труд­но­сти и жертвы, неиз­беж­ные при ис­клю­чи­тель­ной по ве­ро­ят­ной своей на­пря­жен­но­сти войны?

Жиз­нен­ные ин­те­ре­сы России и Гер­ма­нии нигде не стал­ки­ва­ют­ся и дают полное ос­но­ва­ние для мир­но­го со­жи­тель­ства этих двух го­су­дарств. Бу­ду­щее Гер­ма­нии на морях, то есть там, где у России, по су­ще­ству наи­бо­лее кон­ти­нен­таль­ной из всех ве­ли­ких держав, нет ни­ка­ких ин­те­ре­сов. За­мор­ских ко­ло­ний у нас нет и, ве­ро­ят­но, ни­ко­гда не будет, а со­об­ще­ние между раз­лич­ны­ми ча­стя­ми им­пе­рии легче сухим путем, нежели морем. Из­быт­ка на­се­ле­ния, тре­бу­ю­ще­го рас­ши­ре­ния тер­ри­то­рии, у нас не ощу­ща­ет­ся, но даже с точки зрения новых за­во­е­ва­ний, что может дать нам победа над Гер­ма­ни­ей? По­знань, Во­сточ­ную Прус­сию? Но зачем нам эти об­ла­сти, густо на­се­лен­ные по­ля­ка­ми, когда и с рус­ски­ми по­ля­ка­ми нам не так легко управ­лять­ся. Зачем ожив­лять цен­тро­беж­ные стрем­ле­ния, не за­глох­шие по сию пору в При­вис­лин­ском крае, при­вле­че­ни­ем в состав Рос­сий­ско­го го­су­дар­ства бес­по­кой­ных по­знан­ских и во­сточ­но-прус­ских по­ля­ков, на­ци­о­наль­ных тре­бо­ва­ний ко­то­рых не в силах за­глу­шить и более твер­дая, нежели рус­ская, гер­ман­ская власть?

Со­вер­шен­но то же и в от­но­ше­нии Га­ли­ции. Нам явно невы­год­но, во имя идеи на­ци­о­наль­но­го сен­ти­мен­та­лиз­ма, при­со­еди­нять к нашему оте­че­ству об­ласть, по­те­ряв­шую с ним всякую живую связь. Ведь на ни­чтож­ную горсть рус­ских по духу га­ли­чан, сколь­ко мы по­лу­чим по­ля­ков, евреев, укра­и­ни­зи­ро­ван­ных уни­а­тов? Так на­зы­ва­е­мое укра­ин­ское или ма­зе­пин­ское дви­же­ние сейчас у нас не страш­но, но не сле­ду­ет давать ему раз­рас­тать­ся, уве­ли­чи­вая число бес­по­кой­ных укра­ин­ских эле­мен­тов, так как в этом дви­же­нии несо­мнен­ный за­ро­дыш крайне опас­но­го ма­ло­рос­сий­ско­го се­па­ра­тиз­ма, при бла­го­при­ят­ных усло­ви­ях мо­гу­ще­го до­стиг­нуть со­вер­шен­но неожи­дан­ных раз­ме­ров.

Оче­вид­ная цель, пре­сле­ду­е­мая нашей ди­пло­ма­ти­ей при сбли­же­нии с Ан­гли­ей – от­кры­тие про­ли­вов, но, ду­ма­ет­ся, до­сти­же­ние этой цели едва ли тре­бу­ет войны с Гер­ма­ни­ей. Ведь Англия, а совсем не Гер­ма­ния, за­кры­ва­ла нам выход из Чер­но­го моря. Не за­ру­чив­шись ли со­дей­стви­ем этой по­след­ней, мы из­ба­ви­лись в 1871 году от уни­зи­тель­ных огра­ни­че­ний, на­ло­жен­ных на нас Ан­гли­ей по Па­риж­ско­му до­го­во­ру?

И есть полное ос­но­ва­ние рас­счи­ты­вать, что немцы легче, чем ан­гли­чане, пошли бы на предо­став­ле­ние нам про­ли­вов, в судьбе ко­то­рых они мало за­ин­те­ре­со­ва­ны и ценою ко­то­рых охотно купили бы наш союз.

Не сле­ду­ет к тому же питать пре­уве­ли­чен­ных ожи­да­ний от за­ня­тия нами про­ли­вов. При­об­ре­те­ние их для нас вы­год­но лишь по­столь­ку, по­сколь­ку ими за­кры­ва­ет­ся вход в Черное море, ко­то­рое ста­но­вит­ся с той поры для нас внут­рен­ним морем, без­опас­ным от вра­же­ских на­па­де­ний.

Выхода же в от­кры­тое море про­ли­вы нам не дают, так как за ними идет море, почти сплошь со­сто­я­щее из тер­ри­то­ри­аль­ных вод, море, усе­ян­ное мно­же­ством ост­ро­вов, где, на­при­мер, ан­глий­ско­му флоту ничего не стоит фак­ти­че­ски за­крыть для нас все входы и выходы, неза­ви­си­мо от про­ли­вов. По­это­му Россия смело могла бы при­вет­ство­вать такую ком­би­на­цию, ко­то­рая, не пе­ре­да­вая непо­сред­ствен­но в наши руки про­ли­вов, обес­пе­чи­ла бы нас от про­ры­ва в Черное море непри­я­тель­ско­го флота. Такая ком­би­на­ция, при бла­го­при­ят­ных об­сто­я­тель­ствах вполне до­сти­жи­мая без всякой войны, об­ла­да­ет еще и тем пре­иму­ще­ством, что она не на­ру­ши­ла бы ин­те­ре­сов Бал­кан­ских го­су­дарств, ко­то­рые не без тре­во­ги и вполне по­нят­но­го рев­ни­во­го чув­ства от­нес­лись бы к за­хва­ту нами про­ли­вов.

В За­кав­ка­зье мы, в ре­зуль­та­те войны, могли бы тер­ри­то­ри­аль­но рас­ши­рить­ся лишь за счет на­се­лен­ных ар­мя­на­ми об­ла­стей, что, при ре­во­лю­ци­он­но­сти со­вре­мен­ных ар­мян­ских на­стро­е­ний и меч­та­ни­ях о ве­ли­кой Ар­ме­нии, едва ли же­ла­тель­но, и в чем, ко­неч­но, Гер­ма­ния еще меньше, чем Англия, стала бы нам пре­пят­ство­вать, будь мы с нею в союзе. Дей­стви­тель­но же по­лез­ные для нас и тер­ри­то­ри­аль­ные, и эко­но­ми­че­ские при­об­ре­те­ния до­ступ­ны лишь там, где наши стрем­ле­ния могут встре­тить пре­пят­ствия со сто­ро­ны Англии, а отнюдь не Гер­ма­нии. Персия, Памир, Куль­д­жа, Ка­ш­га­рия, Джун­га­рия, Мон­го­лия, Урян­хай­ский край – все это мест­но­сти, где ин­те­ре­сы России и Гер­ма­нии не стал­ки­ва­ют­ся, а ин­те­ре­сы России и Англии стал­ки­ва­лись неод­но­крат­но.

Со­вер­шен­но в том же по­ло­же­нии по от­но­ше­нию к России на­хо­дит­ся и Гер­ма­ния, ко­то­рая, равным об­ра­зом, могла бы от­торг­нуть от нас, в случае успеш­ной войны, лишь ма­ло­цен­ные для нее об­ла­сти, по своей на­се­лен­но­сти мало при­год­ные для ко­ло­ни­за­ции: При­вис­лин­ский край, с поль­ско-ли­тов­ским, и Ост­зей­ские гу­бер­нии с ла­тыш­ско-эс­тон­ским, оди­на­ко­во бес­по­кой­ным и враж­деб­ным к немцам на­се­ле­ни­ем.

В ОБ­ЛА­СТИ ЭКО­НО­МИ­ЧЕ­СКИХ ИН­ТЕ­РЕ­СОВ РУС­СКИЕ ПОЛЬЗЫ И НУЖДЫ НЕ ПРО­ТИ­ВО­РЕ­ЧАТ ГЕР­МАН­СКИМ

Но могут воз­ра­зить, тер­ри­то­ри­аль­ные при­об­ре­те­ния, при со­вре­мен­ных усло­ви­ях жизни на­ро­дов, от­сту­па­ют на второй план и на первое место вы­дви­га­ют­ся эко­но­ми­че­ские ин­те­ре­сы. Однако и в этой об­ла­сти рус­ские пользы и нужды едва ли на­столь­ко, как это при­ня­то думать, про­ти­во­ре­чат гер­ман­ским. Не под­ле­жит, ко­неч­но, со­мне­нию, что дей­ству­ю­щие русско-гер­ман­ские тор­го­вые до­го­во­ры невы­год­ны для нашего сель­ско­го хо­зяй­ства и вы­год­ны для гер­ман­ско­го, но едва ли пра­виль­но при­пи­сы­вать это об­сто­я­тель­ство ко­вар­ству и недру­же­лю­бию Гер­ма­нии.

Не сле­ду­ет упус­кать из вида, что эти до­го­во­ры, во многих своих частях вы­год­ны для нас. За­клю­чав­шие в свое время до­го­во­ры рус­ские де­ле­га­ты были убеж­ден­ны­ми сто­рон­ни­ка­ми раз­ви­тия рус­ской про­мыш­лен­но­сти какою бы то ни было ценою и, несо­мнен­но, со­зна­тель­но жерт­во­ва­ли, хотя бы от­ча­сти, ин­те­ре­са­ми рус­ско­го зем­ле­де­лия в пользу ин­те­ре­сов рус­ской про­мыш­лен­но­сти. Далее не надо упус­кать из вида, что Гер­ма­ния сама далеко не яв­ля­ет­ся прямым по­тре­би­те­лем боль­шей части пред­ме­тов за­гра­нич­но­го от­пус­ка нашего сель­ско­го хо­зяй­ства. Для боль­шей части про­из­ве­де­ний нашей зем­ле­дель­че­ской про­мыш­лен­но­сти Гер­ма­ния яв­ля­ет­ся только по­сред­ни­ком, а сле­до­ва­тель­но, от нас и от по­треб­ля­ю­щих рынков за­ви­сит войти в непо­сред­ствен­ные сно­ше­ния и тем из­бег­нуть дорого сто­я­ще­го гер­ман­ско­го по­сред­ни­че­ства. На­ко­нец, необ­хо­ди­мо при­нять в со­об­ра­же­ние, что усло­вия тор­го­вых вза­и­мо­от­но­ше­ний могут из­ме­нять­ся в за­ви­си­мо­сти от усло­вий по­ли­ти­че­ско­го со­жи­тель­ства до­го­ва­ри­ва­ю­щих­ся го­су­дарств, так как ни одной стране невы­год­но эко­но­ми­че­ское ослаб­ле­ние со­юз­ни­ка, а на­про­тив вы­год­но ра­зо­ре­ние по­ли­ти­че­ско­го про­тив­ни­ка. Словом, хотя несо­мнен­но, что дей­ству­ю­щие русско-гер­ман­ские тор­го­вые до­го­во­ры для нас невы­год­ны и что Гер­ма­ния, при за­клю­че­нии их, ис­поль­зо­ва­ла удачно сло­жив­шу­ю­ся для нее об­ста­нов­ку, то есть по­про­сту при­жа­ла нас, но по­ве­де­ние это не может учи­ты­вать­ся как враж­деб­ное и яв­ля­ет­ся за­слу­жи­ва­ю­щим под­ра­жа­ния и с нашей сто­ро­ны актом здо­ро­во­го на­ци­о­наль­но­го эго­из­ма, ко­то­ро­го нельзя было от Гер­ма­нии не ожи­дать и с ко­то­рым над­ле­жа­ло счи­тать­ся. Во всяком случае мы на при­ме­ре Австро-Вен­грии видим зем­ле­дель­че­скую страну, на­хо­дя­щу­ю­ся в несрав­нен­но боль­шей, нежели мы, эко­но­ми­че­ской за­ви­си­мо­сти от Гер­ма­нии, что, однако, не пре­пят­ству­ет ей до­стиг­нуть в об­ла­сти сель­ско­го хо­зяй­ства такого раз­ви­тия, о ко­то­ром мы можем только меч­тать.

В силу всего из­ло­жен­но­го за­клю­че­ние с Гер­ма­ни­ей вполне при­ем­ле­мо­го для России тор­го­во­го до­го­во­ра, ка­за­лось бы, отнюдь не тре­бу­ет пред­ва­ри­тель­но­го раз­гро­ма Гер­ма­нии. Вполне до­ста­точ­но доб­ро­со­сед­ских с нею от­но­ше­ний, вдум­чи­во­го взве­ши­ва­ния дей­стви­тель­ных наших эко­но­ми­че­ских ин­те­ре­сов в раз­лич­ных от­рас­лях на­род­но­го хо­зяй­ства и долгой упор­ной тор­гов­ли с гер­ман­ски­ми де­ле­га­та­ми, несо­мнен­но, при­зван­ны­ми охра­нять ин­те­ре­сы своего, а не нашего оте­че­ства. Скажу более, раз­гром Гер­ма­нии в об­ла­сти нашего с нею то­ва­ро­об­ме­на был бы для нас невы­год­ным.

Раз­гром ее, несо­мнен­но, за­вер­шил­ся бы миром, про­дик­то­ван­ным с точки зрения эко­но­ми­че­ских ин­те­ре­сов Англии. Эта по­след­няя ис­поль­зу­ет вы­пав­ший на ее долю успех до самых край­них пре­де­лов, и тогда мы в ра­зо­рен­ной и утра­тив­шей мор­ские пути Гер­ма­нии только по­те­ря­ем все же ценный для нас по­тре­би­тель­ский рынок для своих, не на­хо­дя­щих дру­го­го сбыта про­дук­тов.

В от­но­ше­нии к эко­но­ми­че­ско­му бу­ду­ще­му Гер­ма­нии ин­те­ре­сы России и Англии прямо про­ти­во­по­лож­ны друг другу.

Англии вы­год­но убить гер­ман­скую мор­скую тор­гов­лю и про­мыш­лен­ность Гер­ма­нии, об­ра­тив ее в бедную, по воз­мож­но­сти, зем­ле­дель­че­скую страну. Нам вы­год­но, чтобы Гер­ма­ния раз­ви­ла свою мор­скую тор­гов­лю и об­слу­жи­ва­е­мую ею про­мыш­лен­ность в целях снаб­же­ния от­да­лен­ней­ших ми­ро­вых рынков и в то же время от­кры­ла бы внут­рен­ний рынок про­из­ве­де­ни­ям нашего сель­ско­го хо­зяй­ства для снаб­же­ния мно­го­чис­лен­но­го своего ра­бо­че­го на­се­ле­ния.

Но, неза­ви­си­мо от тор­го­вых до­го­во­ров, обычно при­ня­то ука­зы­вать на гнет немец­ко­го за­си­лья в рус­ской эко­но­ми­че­ской жизни, и на си­сте­ма­ти­че­ское внед­ре­ние к нам немец­кой ко­ло­ни­за­ции, пред­став­ля­ю­щей будто бы явную опас­ность для рус­ско­го го­су­дар­ства. Ду­ма­ет­ся, однако, что такого рода опа­се­ния в зна­чи­тель­ной мере пре­уве­ли­че­ны. Пре­сло­ву­тый Drang nach Osten был в свое время есте­стве­нен и по­ня­тен, раз тер­ри­то­рия Гер­ма­нии не вме­ща­ла воз­рос­ше­го на­се­ле­ния, из­бы­ток ко­то­ро­го и вы­тес­нял­ся в сто­ро­ну наи­мень­ше­го со­про­тив­ле­ния, т.-е. в менее густо на­се­лен­ную, со­сед­нюю страну.

Гер­ман­ское пра­ви­тель­ство вы­нуж­де­но было счи­тать­ся с неиз­беж­но­стью этого дви­же­ния, но само едва ли могло при­зна­вать его от­ве­ча­ю­щим своим ин­те­ре­сам. Ведь как никак, из сферы гер­ман­ской го­су­дар­ствен­но­сти ухо­ди­ли гер­ман­ские люди, со­кра­щая тем живую силу своей страны. Ко­неч­но, гер­ман­ское пра­ви­тель­ство, упо­треб­ляя все усилия, чтобы со­хра­нить связь пе­ре­се­лен­цев со своим преж­ним оте­че­ством, пошло даже на столь ори­ги­наль­ный прием, как до­пу­ще­ние двой­но­го под­дан­ства. Но несо­мнен­но, однако, что зна­чи­тель­ная часть гер­ман­ских вы­ход­цев все же окон­ча­тель­но и бес­по­во­рот­но осе­да­ла на своем новом месте и по­сте­пен­но по­ры­ва­ла с преж­нею ро­ди­ною. Это об­сто­я­тель­ство, явно не со­от­вет­ству­ю­щее го­су­дар­ствен­ным ин­те­ре­сам Гер­ма­нии, оче­вид­но, и яви­лось одним из по­бу­ди­тель­ных для нее сти­му­лов стать на путь столь чуждых ей прежде ко­ло­ни­аль­ной по­ли­ти­ки и мор­ской тор­гов­ли.

И вот, по мере умно­же­ния гер­ман­ских ко­ло­ний и тесно свя­зан­но­го с тем раз­ви­тия гер­ман­ской про­мыш­лен­но­сти и мор­ской тор­гов­ли, немец­кая ко­ло­нист­ская волна идет на убыль, и неда­лек тот день, когда Drang nach Osten отой­дет в об­ласть ис­то­ри­че­ских вос­по­ми­на­ний. Во всяком случае, немец­кая ко­ло­ни­за­ция, несо­мнен­но, про­ти­во­ре­ча­щая нашим го­су­дар­ствен­ным ин­те­ре­сам, должна быть пре­кра­ще­на, и в этом дру­же­ствен­ные от­но­ше­ния с Гер­ма­ни­ей нам не помеха. Вы­ска­зы­вать­ся за пред­по­чти­тель­ность гер­ман­ской ори­ен­та­ции не значит стоять за вас­саль­ную за­ви­си­мость России от Гер­ма­нии, и, под­дер­жи­вая дру­же­ствен­ную, доб­ро­со­сед­скую с нею связь, мы не должны при­но­сить в жертву этой цели наших го­су­дар­ствен­ных ин­те­ре­сов. Да и Гер­ма­ния не будет воз­ра­жать против борьбы с даль­ней­шим на­плы­вом в Россию немец­ких ко­ло­ни­стов. Ей самой вы­год­нее на­пра­вить волну пе­ре­се­ле­ния в свои ко­ло­нии. К тому же даже и тогда, когда этих по­след­них не было, и гер­ман­ская про­мыш­лен­ность не обес­пе­чи­ва­ла еще за­ра­бот­ка всему на­се­ле­нию, оно все-таки не счи­та­ло себя в праве про­те­сто­вать против при­ня­тых в цар­ство­ва­нии Алек­сандра III огра­ни­чи­тель­ных мер по от­но­ше­нию к ино­стран­ной ко­ло­ни­за­ции. Что же ка­са­ет­ся немец­ко­го за­си­лья в об­ла­сти нашей эко­но­ми­че­ской жизни, то едва ли это яв­ле­ние вы­зы­ва­ет те на­ре­ка­ния, ко­то­рые обычно против него раз­да­ют­ся. Россия слиш­ком бедна и ка­пи­та­ла­ми, и про­мыш­лен­ною пред­при­им­чи­во­стью, чтобы могла обой­тись без ши­ро­ко­го при­то­ка ино­стран­ных ка­пи­та­лов. По­это­му из­вест­ная за­ви­си­мость от того или дру­го­го ино­стран­но­го ка­пи­та­ла неиз­беж­на для нас до тех пор, пока про­мыш­лен­ная пред­при­им­чи­вость и ма­те­ри­аль­ные сред­ства на­се­ле­ния не разо­вьют­ся на­столь­ко, что дадут воз­мож­ность со­вер­шен­но от­ка­зать­ся от услуг ино­стран­ных пред­при­ни­ма­те­лей и их денег. Но, пока мы в них нуж­да­ем­ся, немец­кий ка­пи­тал вы­год­нее для нас, чем всякий другой.

Прежде всего этот ка­пи­тал из всех наи­бо­лее де­ше­вый, как до­воль­ству­ю­щий­ся наи­мень­шим про­цен­том пред­при­ни­ма­тель­ской при­бы­ли. Этим в зна­чи­тель­ной мере и объ­яс­ня­ет­ся срав­ни­тель­ная де­ше­виз­на немец­ких про­из­ве­де­ний и по­сте­пен­ное вы­тес­не­ние ими ан­глий­ских то­ва­ров с ми­ро­во­го рынка. Мень­шая тре­бо­ва­тель­ность в смысле рен­та­бель­но­сти немец­ко­го ка­пи­та­ла имеет своим по­след­стви­ем то, что он идет на такие пред­при­я­тия, в ко­то­рые, по срав­ни­тель­ной их малой до­ход­но­сти, другие ино­стран­ные ка­пи­та­лы не идут. Вслед­ствие той же от­но­си­тель­ной де­ше­виз­ны немец­ко­го ка­пи­та­ла, прилив его в Россию влечет за собой отлив из России мень­ших сумм пред­при­ни­ма­тель­ских ба­ры­шей по срав­не­нию с ан­глий­ским и фран­цуз­ским и, таким об­ра­зом, боль­шее ко­ли­че­ство рус­ских рублей оста­ет­ся в России. Мало того, зна­чи­тель­ная доля при­бы­лей, по­лу­ча­е­мых на вло­жен­ные в рус­скую про­мыш­лен­ность гер­ман­ские ка­пи­та­лы, и вовсе от нас не уходит, а при­жи­ва­ет­ся в России.

В от­ли­чие от ан­глий­ских или фран­цуз­ских, гер­ман­ские ка­пи­та­ли­сты боль­шею частью, вместе со своими ка­пи­та­ла­ми, и сами пе­ре­ез­жа­ют в Россию. Этим их свой­ством в зна­чи­тель­ной сте­пе­ни и объ­яс­ня­ет­ся по­ра­жа­ю­щая нас мно­го­чис­лен­ность немцев-про­мыш­лен­ни­ков, за­вод­чи­ков и фаб­ри­кан­тов, по срав­не­нию с ан­гли­ча­на­ми и фран­цу­за­ми.

Те сидят себе за гра­ни­цей, до по­след­ней ко­пей­ки вы­би­рая из России вы­ра­ба­ты­ва­е­мые их пред­при­я­ти­я­ми барыши. На­про­тив того, немцы пред­при­ни­ма­те­ли по­дол­гу про­жи­ва­ют в России, а неред­ко там осе­да­ют на­все­гда. Что бы ни го­во­ри­ли, но немцы, в от­ли­чие от других ино­стран­цев, скоро осва­и­ва­ют­ся в России и быстро русеют. Кто не видал, напр., фран­цу­зов и ан­гли­чан, чуть не всю жизнь про­жи­ва­ю­щих в России, и, однако, ни слова по-русски не го­во­ря­щих? На­про­тив того, много ли видно немцев, ко­то­рые бы хотя с ак­цен­том, ло­ма­ным языком, но все же не объ­яс­ня­лись по-русски? Мало того, кто не видал чисто рус­ских людей, пра­во­слав­ных, до глу­би­ны души пре­дан­ных рус­ским го­су­дар­ствен­ным на­ча­лам и, однако, всего в первом или во втором по­ко­ле­нии про­ис­хо­дя­щих от немец­ких вы­ход­цев? На­ко­нец, не сле­ду­ет за­бы­вать, что Гер­ма­ния, до из­вест­ной сте­пе­ни, и сама за­ин­те­ре­со­ва­на в эко­но­ми­че­ском нашем бла­го­со­сто­я­нии. В этом от­но­ше­нии Гер­ма­ния вы­год­но от­ли­ча­ет­ся от других го­су­дарств, за­ин­те­ре­со­ван­ных ис­клю­чи­тель­но в по­лу­че­нии воз­мож­но боль­шей ренты на за­тра­чен­ные в России ка­пи­та­лы, хотя бы ценою эко­но­ми­че­ско­го ра­зо­ре­ния страны. На­про­тив того, Гер­ма­ния в ка­че­стве по­сто­ян­но­го – хотя ра­зу­ме­ет­ся и не бес­ко­рыст­но­го – по­сред­ни­ка в нашей внеш­ней тор­гов­ле за­ин­те­ре­со­ва­на в под­дер­жа­нии про­из­во­ди­тель­ных сил нашей родины, как ис­точ­ни­ка вы­год­ных для нее по­сред­ни­че­ских опе­ра­ций.

ДАЖЕ ПОБЕДА НАД ГЕР­МА­НИ­ЕЙ СУЛИТ РОССИИ КРАЙНЕ НЕБЛА­ГО­ПРИ­ЯТ­НЫЕ ПЕР­СПЕК­ТИ­ВЫ

Во всяком случае, если даже при­знать необ­хо­ди­мость ис­ко­ре­не­ния немец­ко­го за­си­лья в об­ла­сти нашей эко­но­ми­че­ской жизни, хотя бы ценою со­вер­шен­но­го из­гна­ния немец­ко­го ка­пи­та­ла из рус­ской про­мыш­лен­но­сти, то со­от­вет­ству­ю­щие ме­ро­при­я­тия, ка­за­лось бы, могут быть осу­ществ­ле­ны и помимо войны с Гер­ма­ни­ей. Эта война по­тре­бу­ет таких огром­ных рас­хо­дов, ко­то­рые во много раз пре­вы­сят более чем со­мни­тель­ные выгоды, по­лу­чен­ные нами вслед­ствие из­бав­ле­ния от немец­ко­го за­си­лья. Мало того, по­след­стви­ем этой войны ока­жет­ся такое эко­но­ми­че­ское по­ло­же­ние, перед ко­то­рым гнет гер­ман­ско­го ка­пи­та­ла по­ка­жет­ся легким.

Ведь не под­ле­жит со­мне­нию, что война по­тре­бу­ет рас­хо­дов, пре­вы­ша­ю­щих огра­ни­чен­ные фи­нан­со­вые ре­сур­сы России. При­дет­ся об­ра­тить­ся к кре­ди­ту со­юз­ных и ней­траль­ных го­су­дарств, а он будет оказан не даром. Не стоит даже го­во­рить о том, что слу­чит­ся, если война окон­чит­ся для нас неудач­но. Фи­нан­со­во-эко­но­ми­че­ские по­след­ствия по­ра­же­ния не под­да­ют­ся ни учету, ни даже пред­ви­де­нию и, без со­мне­ния, от­ра­зят­ся полным раз­ва­лом всего нашего на­род­но­го хо­зяй­ства. Но даже победа сулит нам крайне небла­го­при­ят­ные фи­нан­со­вые пер­спек­ти­вы: вконец ра­зо­рен­ная Гер­ма­ния не будет в со­сто­я­нии воз­ме­стить нам по­не­сен­ные из­держ­ки. Про­дик­то­ван­ный в ин­те­ре­сах Англии мирный до­го­вор не даст ей воз­мож­но­сти эко­но­ми­че­ски опра­вить­ся на­столь­ко, чтобы даже впо­след­ствии по­крыть наши во­ен­ные рас­хо­ды. То немно­гое, что может быть удаст­ся с нее урвать, при­дет­ся делить с со­юз­ни­ка­ми, и на нашу долю при­дут­ся ни­чтож­ные, по срав­не­нию с во­ен­ны­ми из­держ­ка­ми, крохи. А между тем во­ен­ные займы при­дет­ся пла­тить не без нажима со сто­ро­ны со­юз­ни­ков. Ведь, после кру­ше­ния гер­ман­ско­го мо­гу­ще­ства, мы уже более не будем им нужны. Мало того, воз­рос­шая вслед­ствие победы, по­ли­ти­че­ская наша мощь по­бу­дит их осла­бить нас хотя бы эко­но­ми­че­ски. И вот неиз­беж­но, даже после по­бе­до­нос­но­го окон­ча­ния войны, мы по­па­дем в такую же фи­нан­со­вую эко­но­ми­че­скую кабалу к нашим кре­ди­то­рам, по срав­не­нию с ко­то­рой наша те­пе­реш­няя за­ви­си­мость от гер­ман­ско­го ка­пи­та­ла по­ка­жет­ся иде­а­лом. Как бы пе­чаль­но, однако, ни скла­ды­ва­лись эко­но­ми­че­ские пер­спек­ти­вы, от­кры­ва­ю­щи­е­ся нам как ре­зуль­тат союза с Ан­гли­ей, сле­до­ва­тель­но и войны с Гер­ма­ни­ей, – они все же от­сту­па­ют на второй план перед по­ли­ти­че­ски­ми по­след­стви­я­ми этого по су­ще­ству своему про­ти­во­есте­ствен­но­го союза.

БОРЬБА МЕЖДУ РОС­СИ­ЕЙ И ГЕР­МА­НИ­ЕЙ ГЛУ­БО­КО НЕЖЕ­ЛА­ТЕЛЬ­НА ДЛЯ ОБЕИХ СТОРОН, КАК СВО­ДЯ­ЩА­Я­СЯ К ОСЛАБ­ЛЕ­НИЮ МО­НАР­ХИ­ЧЕ­СКО­ГО НАЧАЛА

Не сле­ду­ет упус­кать из вида, что Россия и Гер­ма­ния яв­ля­ют­ся пред­ста­ви­тель­ни­ца­ми кон­сер­ва­тив­но­го начала в ци­ви­ли­зо­ван­ном мире, про­ти­во­по­лож­но­го началу де­мо­кра­ти­че­ско­му, во­пло­ща­е­мо­му Ан­гли­ей и, в несрав­нен­но мень­шей сте­пе­ни, Фран­ци­ей. Как это ни стран­но, Англия, до мозга костей мо­нар­хи­че­ская и кон­сер­ва­тив­ная дома, всегда во внеш­них своих сно­ше­ни­ях вы­сту­па­ла в ка­че­стве по­кро­ви­тель­ни­цы самых де­ма­го­ги­че­ских стрем­ле­ний, неиз­мен­но по­твор­ствуя всем на­род­ным дви­же­ни­ям, на­прав­лен­ным к ослаб­ле­нию мо­нар­хи­че­ско­го начала.

С этой точки зрения борьба между Гер­ма­ни­ей и Рос­си­ей, неза­ви­си­мо от ее исхода, глу­бо­ко неже­ла­тель­на для обеих сторон, как, несо­мнен­но, сво­дя­ща­я­ся к ослаб­ле­нию ми­ро­во­го кон­сер­ва­тив­но­го начала, един­ствен­ным на­деж­ным опло­том ко­то­ро­го яв­ля­ют­ся на­зван­ные две ве­ли­кие дер­жа­вы. Более того, нельзя не пред­ви­деть, что, при ис­клю­чи­тель­ных усло­ви­ях на­дви­га­ю­щей­ся об­ще­ев­ро­пей­ской войны, та­ко­вая, опять-таки неза­ви­си­мо от ее исхода, пред­ста­вит смер­тель­ную опас­ность и для России, и для Гер­ма­нии. По глу­бо­ко­му убеж­де­нию, ос­но­ван­но­му на тща­тель­ном мно­го­лет­нем изу­че­нии всех со­вре­мен­ных про­ти­во­го­су­дар­ствен­ных те­че­ний, в по­беж­ден­ной стране неми­ну­е­мо раз­ра­зит­ся со­ци­аль­ная ре­во­лю­ция, ко­то­рая, силою вещей, пе­ре­ки­нет­ся и в страну-по­бе­ди­тель­ни­цу.

Слиш­ком уж мно­го­чис­лен­ны те каналы, ко­то­ры­ми, за много лет мир­но­го со­жи­тель­ства, незри­мо со­еди­не­ны обе страны, чтобы ко­рен­ные со­ци­аль­ные по­тря­се­ния, разыг­рав­ши­е­ся в одной из них, не от­ра­зи­лись бы и в другой. Что эти по­тря­се­ния будут носить именно со­ци­аль­ный, а не по­ли­ти­че­ский ха­рак­тер, – в этом не может быть ни­ка­ких со­мне­ний, и это не только в от­но­ше­нии России, но и в от­но­ше­нии Гер­ма­нии. Осо­бен­но бла­го­при­ят­ную почву для со­ци­аль­ных по­тря­се­ний пред­став­ля­ет, ко­неч­но, Россия, где на­род­ные массы, несо­мнен­но, ис­по­ве­ду­ют прин­ци­пы бес­со­зна­тель­но­го со­ци­а­лиз­ма. Несмот­ря на оп­по­зи­ци­он­ность рус­ско­го об­ще­ства, столь же бес­со­зна­тель­ную, как и со­ци­а­лизм ши­ро­ких слоев на­се­ле­ния, по­ли­ти­че­ская ре­во­лю­ция в России невоз­мож­на, и всякое ре­во­лю­ци­он­ное дви­же­ние неиз­беж­но вы­ро­дит­ся со­ци­а­ли­сти­че­ское. За нашей оп­по­зи­ци­ей нет никого, у нее нет под­держ­ки в народе, не ви­дя­щем ни­ка­кой раз­ни­цы между пра­ви­тель­ствен­ным чи­нов­ни­ком и ин­тел­ли­ген­том. Рус­ский про­сто­лю­дин, кре­стья­нин и ра­бо­чий оди­на­ко­во не ищет по­ли­ти­че­ских прав, ему и ненуж­ных, и непо­нят­ных.

Кре­стья­нин меч­та­ет о да­ро­вом на­де­ле­нии его чужою землею, ра­бо­чий – о пе­ре­да­че ему всего ка­пи­та­ла и при­бы­лей фаб­ри­кан­та, и дальше этого их во­жде­ле­ния не идут. И стоит только широко кинуть эти ло­зун­ги в на­се­ле­ние, стоит только пра­ви­тель­ствен­ной власти без­воз­бран­но до­пу­стить аги­та­цию в этом на­прав­ле­нии, – Россия, несо­мнен­но, будет вверг­ну­та в анар­хию, пе­ре­жи­тую ею в прис­но­па­мят­ный период смуты 1905 – 1906 годов. Война с Гер­ма­ни­ей со­здаст ис­клю­чи­тель­но бла­го­при­ят­ные усло­вия для такой аги­та­ции. Как уже было от­ме­че­но, война эта чре­ва­та для нас огром­ны­ми труд­но­стя­ми и не может ока­зать­ся три­ум­фаль­ным ше­стви­ем в Берлин. Неиз­беж­ны и во­ен­ные неуда­чи, – будем на­де­ять­ся, ча­стич­ные, – неиз­беж­ны­ми ока­жут­ся и те или другие недо­че­ты в нашем снаб­же­нии. При ис­клю­чи­тель­ной нерв­но­сти нашего об­ще­ства, этим об­сто­я­тель­ствам будет при­да­но пре­уве­ли­чен­ное зна­че­ние, а при оп­по­зи­ци­он­но­сти этого об­ще­ства, все будет по­став­ле­но в вину пра­ви­тель­ству.

Хорошо, если это по­след­нее не сдаст­ся и стойко заявит, что во время войны ни­ка­кая кри­ти­ка го­су­дар­ствен­ной власти не до­пу­сти­ма и ре­ши­тель­но пре­се­чет всякие оп­по­зи­ци­он­ные вы­ступ­ле­ния. При от­сут­ствии у оп­по­зи­ции се­рьез­ных корней в на­се­ле­нии, этим дело и кон­чит­ся. Не пошел в свое время и народ за со­ста­ви­те­ля­ми Вы­борг­ско­го воз­зва­ния, точно так же не пойдет он за ними и теперь.

Но может слу­чить­ся и худшее: пра­ви­тель­ствен­ная власть пойдет на уступ­ки, по­про­бу­ет войти в со­гла­ше­ние с оп­по­зи­ци­ей и этим осла­бит себя к мо­мен­ту вы­ступ­ле­ния со­ци­а­ли­сти­че­ских эле­мен­тов. Хотя и звучит па­ра­док­сом, но со­гла­ше­ние с оп­по­зи­ци­ей в России без­услов­но ослаб­ля­ет пра­ви­тель­ство. Дело в том, что наша оп­по­зи­ция не хочет счи­тать­ся с тем, что ни­ка­кой ре­аль­ной силы она не пред­став­ля­ет. Рус­ская оп­по­зи­ция сплошь ин­тел­ли­гент­на, и в этом ее сла­бость, так как между ин­тел­ли­ген­ци­ей и на­ро­дом у нас глу­бо­кая про­пасть вза­им­но­го непо­ни­ма­ния и недо­ве­рия. Необ­хо­дим ис­кус­ствен­ный вы­бор­ный закон, мало того, нужно еще и прямое воз­дей­ствие пра­ви­тель­ствен­ной власти, чтобы обес­пе­чить из­бра­ние в Гос. Думу даже наи­бо­лее го­ря­чих за­щит­ни­ков прав на­род­ных. Откажи им пра­ви­тель­ство в под­держ­ке, предо­ставь выборы их есте­ствен­но­му те­че­нию, – и за­ко­но­да­тель­ные учре­жде­ния не уви­де­ли бы в самых стенах ни одного ин­тел­ли­ген­та, помимо несколь­ких аги­та­то­ров-де­ма­го­гов. Как бы ни рас­пи­на­лись о на­род­ном до­ве­рии к ним члены наших за­ко­но­да­тель­ных учре­жде­ний, кре­стья­нин скорее по­ве­рит без­зе­мель­но­му ка­зен­но­му чи­нов­ни­ку, чем по­ме­щи­ку-ок­тяб­ри­сту, за­се­да­ю­ще­му в Думе; ра­бо­чий с боль­шим до­ве­ри­ем от­не­сет­ся к жи­ву­ще­му на жа­ло­ва­ние фаб­рич­но­му ин­спек­то­ру, чем к фаб­ри­кан­ту-за­ко­но­да­те­лю, хотя бы тот ис­по­ве­ды­вал все прин­ци­пы ка­дет­ской партии.

Более, чем стран­но при таких усло­ви­ях тре­бо­вать от пра­ви­тель­ствен­ной власти, чтобы она се­рьез­но счи­та­лась с оп­по­зи­ци­ей, ради нее от­ка­за­лась от роли бес­при­страст­но­го ре­гу­ля­то­ра со­ци­аль­ных от­но­ше­ний и вы­сту­пи­ла перед ши­ро­ки­ми на­род­ны­ми мас­са­ми в ка­че­стве по­слуш­но­го органа клас­со­вых стрем­ле­ний ин­тел­ли­гент­но-иму­ще­го мень­шин­ства на­се­ле­ния. Требуя от пра­ви­тель­ствен­ной власти от­вет­ствен­но­сти перед клас­со­вым пред­ста­ви­тель­ством и по­ви­но­ве­ния ею же ис­кус­ствен­но со­здан­но­му пар­ла­мен­ту (вспом­ним зна­ме­ни­тое из­ре­че­ние В.На­бо­ко­ва: «Власть ис­пол­ни­тель­ная да под­чи­нит­ся власти за­ко­но­да­тель­ной!»), наша оп­по­зи­ция, в сущ­но­сти, тре­бу­ет от пра­ви­тель­ства пси­хо­ло­гию дикаря, соб­ствен­ны­ми руками ма­сте­ря­ще­го идола и затем с тре­пе­том ему по­кло­ня­ю­ще­го­ся.

РОССИЯ БУДЕТ ВВЕРГ­НУ­ТА В БЕС­ПРО­СВЕТ­НУЮ АНАР­ХИЮ, ИСХОД КО­ТО­РОЙ ТРУДНО ПРЕД­ВИ­ДЕТЬ

Если война окон­чит­ся по­бе­до­нос­но, усми­ре­ние со­ци­а­ли­сти­че­ско­го дви­же­ния в конце концов не пред­ста­вит неопре­одо­ли­мых за­труд­не­ний. Будут аг­рар­ные вол­не­ния на почве аги­та­ции за необ­хо­ди­мость воз­на­граж­де­ния солдат до­пол­ни­тель­ной на­рез­кой земли, будут ра­бо­чие бес­по­ряд­ки при пе­ре­хо­де от ве­ро­ят­но по­вы­шен­ных за­ра­бот­ков во­ен­но­го вре­ме­ни к нор­маль­ным рас­цен­кам – и, надо на­де­ять­ся, только этим и огра­ни­чит­ся, пока не до­ка­тит­ся до нас волна гер­ман­ской со­ци­аль­ной ре­во­лю­ции. Но в случае неуда­чи, воз­мож­ность ко­то­рой, при борьбе с таким про­тив­ни­ком, как Гер­ма­ния, нельзя не пред­ви­деть, – со­ци­аль­ная ре­во­лю­ция, в самых край­них ее про­яв­ле­ни­ях, у нас неиз­беж­на.

Как уже было ука­за­но, нач­нет­ся с того, что все неуда­чи будут при­пи­са­ны пра­ви­тель­ству. В за­ко­но­да­тель­ных учре­жде­ни­ях нач­нет­ся ярост­ная кам­па­ния против него, как ре­зуль­тат ко­то­рой в стране нач­нут­ся ре­во­лю­ци­он­ные вы­ступ­ле­ния. Эти по­след­ние сразу же вы­дви­нут со­ци­а­ли­сти­че­ские ло­зун­ги, един­ствен­ные, ко­то­рые могут под­нять и сгруп­пи­ро­вать ши­ро­кие слои на­се­ле­ния, сна­ча­ла черный пе­ре­дел, а засим и общий раздел всех цен­но­стей и иму­ществ. По­беж­ден­ная армия, ли­шив­ша­я­ся, к тому же, за время войны наи­бо­лее на­деж­но­го кад­ро­во­го своего со­ста­ва, охва­чен­ная в боль­шей части сти­хий­но общим кре­стьян­ским стрем­ле­ни­ем к земле, ока­жет­ся слиш­ком де­мо­ра­ли­зо­ван­ною, чтобы по­слу­жить опло­том за­кон­но­сти и по­ряд­ка. За­ко­но­да­тель­ные учре­жде­ния и ли­шен­ные дей­стви­тель­но­го ав­то­ри­те­та в глазах народа оп­по­зи­ци­он­но-ин­тел­ли­гент­ные партии будут не в силах сдер­жать рас­хо­див­ши­е­ся на­род­ные волны, ими же под­ня­тые, и Россия будет вверг­ну­та в бес­про­свет­ную анар­хию, исход ко­то­рой не под­да­ет­ся даже пред­ви­де­нию.

ГЕР­МА­НИИ, В СЛУЧАЕ ПО­РА­ЖЕ­НИЯ, ПРЕД­СТО­ИТ ПЕ­РЕ­ЖИТЬ НЕ МЕНЬ­ШИЕ СО­ЦИ­АЛЬ­НЫЕ ПО­ТРЯ­СЕ­НИЯ, ЧЕМ РОССИИ

Как это ни стран­но может по­ка­зать­ся на первый взгляд, при ис­клю­чи­тель­ной урав­но­ве­шен­но­сти гер­ман­ской натуры, но и Гер­ма­нии, в случае по­ра­же­ния, пред­сто­ит пе­ре­жить немень­шие со­ци­аль­ные по­тря­се­ния. Слиш­ком уж тяжело от­ра­зит­ся на на­се­ле­нии неудач­ная война, чтобы по­след­ствия ее не вы­зы­ва­ли на по­верх­ность глу­бо­ко скры­тые сейчас раз­ру­ши­тель­ные стрем­ле­ния. Свое­об­раз­ный об­ще­ствен­ный строй со­вре­мен­ной Гер­ма­нии по­стро­ен на фак­ти­че­ски пре­об­ла­да­ю­щем вли­я­нии аг­ра­ри­ев, прус­ско­го юн­кер­ства и кре­стьян-соб­ствен­ни­ков.

Эти эле­мен­ты яв­ля­ют­ся опло­том глу­бо­ко кон­сер­ва­тив­но­го строя Гер­ма­нии, под гла­вен­ству­ю­щим ру­ко­во­ди­тель­ством Прус­сии. Жиз­нен­ные ин­те­ре­сы пе­ре­чис­лен­ных клас­сов тре­бу­ют по­кро­ви­тель­ствен­ной по от­но­ше­нию к сель­ско­му хо­зяй­ству эко­но­ми­че­ской по­ли­ти­ки, ввоз­ных пошлин на хлеб и, сле­до­ва­тель­но, вы­со­ких цен на все сель­ско­хо­зяй­ствен­ные про­из­ве­де­ния. Но Гер­ма­ния, при огра­ни­чен­но­сти своей тер­ри­то­рии и воз­рос­шем на­се­ле­нии, давно уже из страны зем­ле­дель­че­ской пре­вра­ти­лась в страну про­мыш­лен­ную, а потому по­кро­ви­тель­ство сель­ско­му хо­зяй­ству сво­дит­ся, в сущ­но­сти, к об­ло­же­нию в пользу мень­шей по чис­лен­но­сти по­ло­ви­ны на­се­ле­ния боль­шей по­ло­ви­ны. Ком­пен­са­ци­ей для этого боль­шин­ства и яв­ля­ет­ся ши­ро­кое раз­ви­тие вывоза про­из­ве­де­ний гер­ман­ской про­мыш­лен­но­сти на от­да­лен­ней­шие рынки, дабы из­вле­ка­е­мые этим путем выгоды давали воз­мож­ность про­мыш­лен­ни­кам и ра­бо­че­му на­се­ле­нию опла­чи­вать по­вы­шен­ные цены на по­треб­ля­е­мые дома про­дук­ты сель­ско­го хо­зяй­ства.

С раз­гро­мом Гер­ма­нии она ли­шит­ся ми­ро­вых рынков и мор­ской тор­гов­ли, ибо цель войны, – со сто­ро­ны дей­стви­тель­но­го ее за­чин­щи­ка Англии, – это уни­что­же­ние гер­ман­ской кон­ку­рен­ции. С до­сти­же­ни­ем этого ли­шен­ные не только по­вы­шен­но­го, но и вся­ко­го за­ра­бот­ка, ис­стра­дав­ши­е­ся во время войны, и, есте­ствен­но, озлоб­лен­ные ра­бо­чие массы явятся вос­при­им­чи­вой почвой про­ти­во­аг­рар­ной, а затем и ан­ти­со­ци­аль­ной про­па­ган­ды со­ци­а­ли­сти­че­ских партий.

В свою оче­редь, эти по­след­ние, учи­ты­вая оскорб­лен­ное пат­ри­о­ти­че­ское чув­ство и на­ко­пив­ше­е­ся вслед­ствие про­иг­ран­ной войны на­род­ное раз­дра­же­ние против об­ма­нув­ших на­деж­ды на­се­ле­ния ми­ли­та­риз­ма и фе­о­даль­но-бюр­гер­ско­го строя, свер­нут с пути мирной ре­во­лю­ции, на ко­то­ром они до сих пор так стойко дер­жа­лись, и станут на чисто ре­во­лю­ци­он­ный путь. Сыг­ра­ет свою роль, в осо­бен­но­сти в случае со­ци­а­ли­сти­че­ских вы­ступ­ле­ний на аг­рар­ной почве в со­сед­ней России, и мно­го­чис­лен­ный в Гер­ма­нии без­зе­мель­ный класс сель­ско­хо­зяй­ствен­ных ба­тра­ков. Неза­ви­си­мо от сего ожи­вят­ся та­я­щи­е­ся сейчас се­па­ра­тист­ские стрем­ле­ния в южной Гер­ма­нии, про­явит­ся во всей своей пол­но­те за­та­ен­ная враж­деб­ность Ба­ва­рии к гос­под­ству Прус­сии, словом, со­здаст­ся такая об­ста­нов­ка, ко­то­рая мало чем будет усту­пать, по своей на­пря­жен­но­сти, об­ста­нов­ке в России.

МИР­НО­МУ СО­ЖИ­ТЕЛЬ­СТВУ КУЛЬ­ТУР­НЫХ НАЦИЙ БОЛЕЕ ВСЕГО УГРО­ЖА­ЕТ СТРЕМ­ЛЕ­НИЕ АНГЛИИ УДЕР­ЖАТЬ УСКОЛЬ­ЗА­Ю­ЩЕЕ ОТ НЕЕ ГОС­ПОД­СТВО НАД МОРЯМИ

Со­во­куп­ность всего вы­ше­из­ло­жен­но­го не может не при­во­дить к за­клю­че­нию, что сбли­же­ние с Ан­гли­ей ни­ка­ких благ нам не сулит, и ан­глий­ская ори­ен­та­ция нашей ди­пло­ма­тии по своему су­ще­ству глу­бо­ко оши­боч­на. С Ан­гли­ей нам не по пути, она должна быть предо­став­ле­на своей судьбе, и ссо­рить­ся из-за нее с Гер­ма­ни­ей нам не при­хо­дит­ся.

Трой­ствен­ное со­гла­сие – ком­би­на­ция ис­кус­ствен­ная, не име­ю­щая под собой почвы ин­те­ре­сов, и бу­ду­щее при­над­ле­жит не ей, а несрав­нен­но более жиз­нен­но­му тес­но­му сбли­же­нию России, Гер­ма­нии, при­ми­рен­ной с по­след­нею Фран­ции и свя­зан­ной с Рос­си­ей строго обо­ро­ни­тель­ным союзом Японии. Такая ли­шен­ная всякой агрес­сив­но­сти по от­но­ше­нию к прочим го­су­дар­ствам, по­ли­ти­че­ская ком­би­на­ция на долгие годы обес­пе­чит мирное со­жи­тель­ство куль­тур­ных наций, ко­то­ро­му угро­жа­ют не во­ин­ствен­ные за­мыс­лы Гер­ма­нии, как си­лит­ся до­ка­зать ан­глий­ская ди­пло­ма­тия, а лишь вполне есте­ствен­ное стрем­ле­ние Англии во что бы то ни стало удер­жать усколь­за­ю­щее от нее гос­под­ство над морями. В этом на­прав­ле­нии, а не в бес­плод­ных ис­ка­ни­ях почвы для про­ти­во­ре­ча­ще­го самым своим су­ще­ством нашим го­су­дар­ствен­ным видам и целям со­гла­ше­ния с Ан­гли­ей, и должны быть со­сре­до­то­че­ны все усилия нашей ди­пло­ма­тии.

При этом, само собой ра­зу­ме­ет­ся, что и Гер­ма­ния должна пойти нав­стре­чу нашим стрем­ле­ни­ям вос­ста­но­вить ис­пы­тан­ные дру­же­ствен­но-со­юз­ные с нею от­но­ше­ния и вы­ра­бо­тать, по бли­жай­ше­му со­гла­ше­нию с нами такие усло­вия нашего с нею со­жи­тель­ства, ко­то­рые не давали бы почвы для про­ти­во­гер­ман­ской аги­та­ции со сто­ро­ны наших кон­сти­ту­ци­он­но-ли­бе­раль­ных партий, по самой своей при­ро­де вы­нуж­ден­ных при­дер­жи­вать­ся не кон­сер­ва­тив­но-гер­ман­ской, а ли­бе­раль­но-ан­глий­ской ори­ен­та­ции.

В ори­ги­на­ле пуб­ли­ка­цию за­пис­ки Дур­но­во в жур­на­ле Крас­ная новь. 1922. N 6 пред­ва­ря­ла «Всту­пи­тель­ная статья М.Пав­ло­ви­ча», ко­то­рую я решил так же при­ве­сти, так как текст за­пис­ки Дур­но­во чаще при­во­дят без ком­мен­та­рия этого ис­то­ри­ка.

Всту­пи­тель­ная статья к за­пис­ке Дур­но­во

При­ла­га­е­мый до­ку­мент, яв­ля­ю­щий­ся вос­про­из­ве­де­ни­ем ме­мо­ран­ду­ма, пред­став­лен­но­го в фев­ра­ле 1914 г. Ни­ко­лаю II членом Госуд. Совета, бывшим ми­ни­стром внут­рен­них дел в ка­би­не­те Витте, П. А. Дур­но­во, был на­пе­ча­тан в из­вле­че­ни­ях в статье Е. В. Тарле "Гер­ман­ская ори­ен­та­ция и П. Н. Дур­но­во" в N 19-м "Былого".

Е. В. Тарле со­про­во­дил из­вле­че­ния из этого до­ку­мен­та ком­мен­та­ри­я­ми, ос­нов­ной смысл ко­то­рых сво­дит­ся к до­ка­за­тель­ству, будто един­ствен­ным ви­нов­ни­ком ми­ро­вой войны яв­ля­ет­ся Гер­ма­ния. "Неле­пые стрем­ле­ния Виль­гель­ма II и его друзей, - го­во­рит Тарле, - до­ка­зать, будто Ан­тан­та (и, в част­но­сти, Россия) начала войну, именно оттого с самого начала и осуж­де­ны были на без­на­деж­ную неуда­чу, что ни Ан­тан­та вообще, ни осо­бен­но Россия, в 1914 г., не желали войны ни в каком случае, вслед­ствие явно со­зна­вав­шей­ся несо­вер­шен­ной под­го­тов­лен­но­сти. Гер­ма­ния же была в полной боевой го­тов­но­сти, и ждать далее ей ста­но­ви­лось невы­год­ным".

Но зачем ссы­лать­ся только на Дур­но­во? Про­тив­ни­ки войны с Гер­ма­ни­ей, сто­рон­ни­ки "гер­ман­ской ори­ен­та­ции", как уко­риз­нен­но на­зы­ва­ет их про­фес­сор Е. В. Тарле, име­лись не только в России. Во всех за­пад­но-ев­ро­пей­ских го­су­дар­ствах су­ще­ство­ва­ло на­ка­нуне ми­ро­вой войны до­воль­но силь­ное бур­жу­аз­но-па­ци­фист­ское дви­же­ние, бо­ров­ше­е­ся против при­зра­ка на­дви­гав­шей­ся войны. Кто не знает, какую роль во Фран­ции играл одно время зна­ме­ни­тый ми­нистр фи­нан­сов Кайо, яв­ляв­ший­ся го­ря­чим сто­рон­ни­ком со­гла­ше­ния с Гер­ма­ни­ей и ярым про­тив­ни­ком идеи войны с по­след­ней и потому об­ви­нен­ный в измене, "гер­ман­ской ори­ен­та­ции" и пр., и проч. И Кайо отнюдь не был оди­но­ким. Он опи­рал­ся на под­держ­ку многих вли­я­тель­ных фран­цуз­ских про­мыш­лен­ни­ков и фи­нан­си­стов. Так, глав­ный ди­рек­тор силь­ней­ше­го фран­цуз­ско­го банка "Ге­не­раль­ное об­ще­ство" (Societe Generale) До­ри­зон под­дер­жи­вал по­ли­ти­ку Кайо в во­про­се о Гер­ма­нии и играл неод­но­крат­но роль по­сред­ни­ка в пе­ре­го­во­рах между обеими стра­на­ми. Су­ще­ство­ва­ла силь­ная тяга к сбли­же­нию с Гер­ма­ни­ей, страх перед бу­ду­щей войной и в бур­жу­аз­ных кругах Англии. Из­вест­но, какой необы­чай­ный успех в этих кругах имела книга Нор­ма­на Ан­дже­ля "The Great illusion" ("Ве­ли­кая ил­лю­зия"), до­ка­зы­вав­шая всю опас­ность и "невы­год­ность" войны между ми­ро­вы­ми дер­жа­ва­ми. Из­вест­но, что ан­глий­ский во­ен­ный ми­нистр лорд Эльден перед войной, в 1912 г., при­ез­жал в Берлин для пе­ре­го­во­ров с Гер­ма­ни­ей о вза­им­ном огра­ни­че­нии во­ору­же­ний для из­бе­жа­ния войны. Однако эти "па­ци­фист­ские" тен­ден­ции, или "гер­ман­ская ори­ен­та­ция", как их на­зы­ва­ет проф. Тарле, в неко­то­рых кругах пра­вя­щих клас­сов Англии, Фран­ции, Италии, России отнюдь не мешали тому, что Ан­тан­та ли­хо­ра­доч­но го­то­ви­лась к войне и тра­ти­ла на во­ору­же­ния даже больше, чем Гер­ма­ния и Ав­стрия.

В 1912 г. из­рас­хо­до­ва­ли на свои во­ен­ные бюд­же­ты (армия и флот):

Итак, в 1912 г. дер­жа­вы Чет­вер­то­го Со­гла­сия за­тра­ти­ли на во­ору­же­ние 3 мил­ли­ар­да фр. - почти в 2 1/2 раза больше, чем Гер­ма­ния и Австро-Вен­грия, вместе взятые.

В 1913 г. Чет­вер­тое Со­гла­сие и Цен­траль­ные дер­жа­вы из­рас­хо­до­ва­ли на свои армии и флоты:

Стало быть, и в 1913 г. четыре дер­жа­вы, всту­пив­шие через год в войну с Гер­ма­ни­ей и Австро-Вен­гри­ей, из­рас­хо­до­ва­ли на свои армии и флоты в 2 1/4 раза больше, чем враж­деб­ные им го­су­дар­ства. Смешны за­ме­ча­ния Тарле, будто Гер­ма­ния в 1914 г. была в полной боевой го­тов­но­сти в от­ли­чие от ее про­тив­ни­ков. На­сколь­ко Гер­ма­ния была под­го­тов­ле­на в во­ен­ном от­но­ше­нии к победе над гроз­ны­ми со­пер­ни­ка­ми, до­ка­зы­ва­ет первое же по­ра­же­ние немец­ких войск на Марне и затем целый ряд неудач­ных по­пы­ток австро-гер­ман­ских войск по­кон­чить с рус­ской армией, чтобы иметь воз­мож­ность со­сре­до­то­чить все силы на за­пад­ном фронте, по­пы­ток, ко­то­рые со­вер­шен­но обес­кро­ви­ли гер­ман­скую и ав­стрий­скую армии. Истина за­клю­ча­ет­ся в том, что Гер­ма­ния и Австро-Вен­грия не были под­го­тов­ле­ны в 1914 г. к победе над Ан­тан­той, но так как пе­ре­вес сил с каждым годом скло­нял­ся на сто­ро­ну по­след­ней (вспом­ним мно­го­чис­лен­ные статьи в рус­ской, ан­глий­ской и фран­цуз­ской печати, на­при­мер, статьи Су­хом­ли­но­ва в "Бир­же­вых Ве­до­мо­стях": Мы готовы, статьи Сте­фа­ни Ло­зан­на и Жюля Гей­де­ма­на в "Matin", до­ка­зы­вав­шие, что в 1916 г. можно будет раз­бить Гер­ма­нию вдре­без­ги, что Россия к началу 1916 г. будет рас­по­ла­гать ар­ми­я­ми, пре­вос­хо­дя­щи­ми чис­лен­но армии всех ев­ро­пей­ских го­су­дарств, вместе взятых). Немец­кая во­ен­щи­на решила сыг­рать va-banque и уско­ри­ла войну. Неиз­беж­ность войны именно в 1914 г. была пред­ска­за­на мно­ги­ми во­ен­ны­ми спе­ци­а­ли­ста­ми.

Так, во­ен­ный спе­ци­а­лист "Речи" в статье от 28 апреля 1913 г. до­ка­зы­вал, что Гер­ма­ния го­то­вит­ся к важным со­бы­ти­ям не далее весны 1914 г., ибо весна 1914 г. явится куль­ми­на­ци­он­ным пунк­том во­ен­но­го мо­гу­ще­ства Гер­ма­нии, и после весны 1914 г. со­от­но­ше­ние мор­ских сил Гер­ма­нии и Англии, как и су­хо­пут­ных сил в от­но­ше­нии Фран­ции, из­ме­нит­ся к невы­го­де Гер­ма­нии. Со­труд­ник "Речи" не ошибся на много. Война на­ча­лась не весной 1914 г., а после окон­ча­ния весны.

Воз­мож­но, что и бу­ду­щая война вспых­нет в ана­ло­гич­ных усло­ви­ях. Когда пра­ви­тель­ство одной из ве­ли­ких держав, бо­рю­щих­ся за ми­ро­вую ге­ге­мо­нию, - Англия, Фран­ция, Аме­ри­ка, Япония - придет к за­клю­че­нию, что в скором вре­ме­ни пе­ре­вес сил в во­ен­ном от­но­ше­нии, несо­мнен­но, будет на сто­роне про­тив­ни­ка, дер­жа­ва, име­ю­щая неко­то­рые шансы на победу в данный момент, спро­во­ци­ру­ет своего врага, чтобы не быть вы­нуж­ден­ной во­е­вать позже при оче­вид­ном пе­ре­ве­се сил на сто­роне по­след­не­го.

Воз­вра­ща­ясь к во­про­су о ви­нов­ни­ках ми­ро­вой войны 1914 г., сле­ду­ет за­ме­тить, что наи­бо­лее удачно из бур­жу­аз­ных ученых оха­рак­те­ри­зо­вал от­вет­ствен­ность пра­ви­тельств всех ка­пи­та­ли­сти­че­ских держав в этой войне из­вест­ный фран­цуз­ский пи­са­тель и ярый пат­ри­от Густав Лебон. Ко­неч­но, го­во­рит Лебон, Гер­ма­ния первая начала войну 1914 г. Она бро­си­ла в на­пол­нен­ную до краев чашу ту по­след­нюю каплю, бла­го­да­ря ко­то­рой эта чаша, на­ко­нец, пе­ре­пол­ни­лась. Но ведь для об'ек­тив­но­го на­блю­да­те­ля, - за­ме­ча­ет Лебон, - вопрос за­клю­ча­ет­ся именно в том, кто на­пол­нил эту чашу, а не в том, кто влил по­след­нюю ро­ко­вую каплю. Эта про­стая истина чужда про­фес­со­ру Тарле. Но оста­вим нашего про­фес­со­ра и пе­рей­дем к за­пис­ке Дур­но­во, ко­то­рую мы пе­ча­та­ем здесь ввиду ее край­ней важ­но­сти in extenso (це­ли­ком), а не в из­вле­че­ни­ях, как у Тарле, из­вле­че­ни­ях, от­де­лен­ных одна цитата от другой про­фес­сор­ской от­се­бя­ти­ной, не пред­став­ля­ю­щей осо­бо­го ин­те­ре­са и лишь ослаб­ля­ю­щей впе­чат­ле­ние, про­из­во­ди­мое ци­ти­ру­е­мым до­ку­мен­том.

* * *

Многие места за­пис­ки Дур­но­во по­ра­жа­ют пра­виль­но­стью ана­ли­за меж­ду­на­род­но­го по­ло­же­ния на­ка­нуне войны и носят "про­ро­че­ский" ха­рак­тер. Автор верно на­ме­ча­ет не только ос­нов­ные груп­пи­ров­ки в гря­ду­щей войне: "Россия, Фран­ция, Англия, - с одной сто­ро­ны, Гер­ма­ния, Ав­стрия и Турция, с другой", но и без­оши­боч­но опре­де­ля­ет как роль Ру­мы­нии, Греции, Бол­га­рии, Сербии, Италии в этой войне, так и враж­деб­ность Японии и Аме­ри­ки по от­но­ше­нию к Гер­ма­нии. За­слу­жи­ва­ет вни­ма­ния и ука­за­ние Дур­но­во насчет по­ли­ти­ки Японии, ко­то­рая, как ост­ров­ная дер­жа­ва и притом страна небо­га­тая, не име­ю­щая воз­мож­но­сти со­дер­жать од­но­вре­мен­но силь­ную армию и мо­гу­чий флот, вы­нуж­де­на будет от­ка­зать­ся от про­дви­же­ния на север и в Сибирь и пойдет по пути уси­ле­ния, именно мор­ской силы для про­дви­же­ния на юг, в сто­ро­ну Фи­лип­пин­ских ост­ро­вов, Ин­до­ки­тая, Явы, Су­мат­ры, Борнео. Мы знаем, что в данный момент в Японии по­бе­ди­ла партия Сацу-бацу, партия мор­ских во­ору­же­ний, на­ста­и­вав­шая на со­кра­ще­нии рас­хо­дов на су­хо­пут­ную армию, на отказе от ок­ку­па­ции Сибири и тре­бу­ю­щая со­сре­до­то­че­ния всего вни­ма­ния Японии на со­хра­не­нии мор­ско­го мо­гу­ще­ства, именно, в целях экс­пан­сии в южном на­прав­ле­нии.

Со­вер­шен­но пра­виль­ным ока­за­лось и пред­ска­за­ние Дур­но­во насчет того, что глав­ная тя­жесть войны вы­па­дет на долю России, ко­то­рой при­дет­ся играть роль тарана, про­би­ва­ю­ще­го самую толщу немец­кой обо­ро­ны. Ход войны бле­стя­ще оправ­дал этот про­гноз Дур­но­во. В на­сто­я­щее время многие об'ек­тив­ные фран­цуз­ские и немец­кие во­ен­ные ав­то­ри­те­ты при­зна­ют, что рус­ская армия, сыграв роль от­тяж­но­го пла­сты­ря и приняв на себя глав­ные удары австро-вен­гер­ской и гер­ман­ской армий, обес­кро­ви­ла по­след­ние в ряде же­сто­ких ма­нев­рен­ных боев и этим спасла и Англию, и Фран­цию, и Италию, и Сербию от окон­ча­тель­но­го раз­гро­ма. По при­зна­нию фран­цуз­ско­го ге­не­ра­ла Рам­по­на: Россия спасла Париж в ав­гу­стов­ские дни 1914 г., по­гу­бив для этой цели лучшую свою 500-ты­сяч­ную армию в Ма­зур­ских бо­ло­тах. Равным об­ра­зом, именно рус­ское на­ступ­ле­ние, по при­зна­нию того же Рам­по­на, спасло Верден. Для борьбы с рус­ской армией гер­ман­ское ко­ман­до­ва­ние только за 8 ме­ся­цев с конца ноября 1914 г. по август 1915 г. пе­ре­бро­си­ло с фран­цуз­ско­го фронта на рус­ский 15 пе­хот­ных ди­ви­зий и 9 ка­ва­ле­рий­ских. В на­гра­ду за свои жертвы рус­ская армия ни разу не по­лу­чи­ла за все время какой-либо се­рьез­ной помощи, помощи, ко­то­рая за­ста­ви­ла бы немцев и ав­стрий­цев в какой-либо кри­ти­че­ский для рус­ской армии момент пе­ре­бро­сить свои силы с во­сточ­но­го фронта на за­пад­ный. Равным об­ра­зом, со­юз­ни­ки ка­те­го­ри­че­ски от­ка­зы­ва­лись помочь рус­ской армии во­ору­же­ни­ем из своих за­па­сов*1. Так­ти­ка со­юз­ни­ков была очень проста: за­ста­вить рус­скую армию бес­пре­рыв­но та­ра­нить, как пред­ви­дел Дур­но­во, ав­стрий­скую и гер­ман­скую армии, чтобы иметь воз­мож­ность - пока и рус­ская и австро-гер­ман­ские армии будут ис­те­кать кровью - уве­ли­чить со­юз­ные силы, при­го­то­вить новые тысячи пу­ле­ме­тов, аэро­пла­нов, танков и т. д., и затем пе­рей­ти в ре­ши­тель­ное на­ступ­ле­ние, когда немец­кая армия будет уже до­ста­точ­но ис­то­ще­на.

За­слу­жи­ва­ют вни­ма­ния и за­ме­ча­ния Дур­но­во насчет про­ли­вов, за­ме­ча­ния, при­об­ре­та­ю­щие в данный момент зло­бо­днев­ный ха­рак­тер. Дур­но­во ука­зы­ва­ет, что для России вы­год­на такая ком­би­на­ция, "ко­то­рая, не пе­ре­да­вая непо­сред­ствен­но в наши руки про­ли­вов, обес­пе­чи­ла бы нас от про­ры­ва в Черное море непри­я­тель­ско­го флота". Со­вер­шен­но пра­виль­но ука­зы­ва­ет Дур­но­во, что выход из Чер­но­го моря за­кры­ва­ла нам не Гер­ма­ния, а Англия, и что если бы Россия даже овла­де­ла про­ли­ва­ми, это не дало бы по­след­ней сво­бод­но­го выхода, ибо Англия в любой момент сумела бы фак­ти­че­ски за­крыть для нас все входы и выходы, неза­ви­си­мо от про­ли­вов.

Осо­бен­но за­ме­ча­тель­ны пред­ви­де­ния Дур­но­во насчет исхода войны и ха­рак­те­ра бу­ду­щей рус­ской ре­во­лю­ции. Дур­но­во пре­крас­но по­ни­мал то, чего не могли ура­зу­меть наши кадеты, эс-эры и мень­ше­ви­ки, именно, что рус­ская ре­во­лю­ция будет ре­во­лю­ци­ей со­ци­а­ли­сти­че­ской. Он пра­виль­но под­ме­тил бес­поч­вен­ность нашей ли­бе­раль­ной оп­по­зи­ции, недо­ве­рие на­род­ных масс к ин­тел­ли­ген­ции... (*1 По­дроб­нее об этом см. нашу работу: "Со­вет­ская Россия и ка­пи­та­ли­сти­че­ская Фран­ция").

За­клю­чи­тель­ный абзац за­пис­ки Дур­но­во, в ко­то­ром по­след­ний до­ка­зы­ва­ет, что делу мира между на­ро­да­ми более всего угро­жа­ет стрем­ле­ние Англии удер­жать усколь­за­ю­щее от нее гос­под­ство над морями, в ос­нов­ном верен и для на­сто­я­ще­го мо­мен­та.

Во время упо­мя­ну­тых нами выше пе­ре­го­во­ров в 1912 г., между Ан­гли­ей и Гер­ма­ни­ей о вза­им­ном огра­ни­че­нии во­ору­же­ний, Гер­ма­ния пред­ла­га­ла Англии уста­но­вить со­от­но­ше­ние сил в 16 ан­глий­ских ли­ней­ных судов на 10 гер­ман­ских. Но Англия от­верг­ла это пред­ло­же­ние, считая, что такое со­от­но­ше­ние сил даст-де Ве­ли­ко­бри­та­нии недо­ста­точ­ный пе­ре­вес. Теперь мор­ская сила Гер­ма­нии окон­ча­тель­но уни­что­же­на, зато мы были недав­но сви­де­те­ля­ми острых кон­флик­тов между Ан­гли­ей и Фран­ци­ей на Ва­шинг­тон­ской кон­фе­рен­ции и в Каннах из-за во­про­са о со­от­но­ше­нии мор­ских сил Англии и Фран­ции, из-за стрем­ле­ния Ве­ли­ко­бри­та­нии до­бить­ся со­кра­ще­ния под­вод­но­го флота Фран­ции. И ны­неш­нее стрем­ле­ние Англии удер­жать во что бы то ни стало в своих руках про­ли­вы, гро­зя­щее вы­звать новаю ми­ро­вую войну, об'яс­ня­ет­ся в зна­чи­тель­ной сте­пе­ни тем же мо­ти­вом, на ко­то­рый ука­зы­вал Дур­но­во в 1914 г., именно, же­ла­ни­ем Англии удер­жать усколь­за­ю­щее от нее гос­под­ство над морями.

Дур­но­во был чер­но­со­тен­цем и ре­ак­ци­о­не­ром, но, несо­мнен­но, в оценке ха­рак­те­ра бу­ду­щей войны, роли в ней Ан­тан­ты, с одной сто­ро­ны, России, с другой, в пред­ви­де­нии исхода войны он об­на­ру­жил недю­жин­ный ум и спо­соб­ность к пра­виль­но­му про­гно­зу. По срав­не­нию с Дур­но­во все све­ти­ла нашей ли­бе­раль­ной оп­по­зи­ции и эс-эров­ской партии, Ми­лю­ко­вы, Ма­кла­ко­вы, Ке­рен­ские и др. с их Дар­да­нель­ским про­ек­том и войной до конца ока­зы­ва­ют­ся жал­ки­ми пиг­ме­я­ми в ум­ствен­ном от­но­ше­нии, со­вер­шен­но не по­ни­мав­ши­ми смысла ми­ро­вой войны и не преду­га­дав­ши­ми ее неиз­беж­но­го исхода.

М. Пав­ло­вич.

ис­точ­ни­ки: За­пис­ка Дур­но­во Ни­ко­лаю 2За­пис­ка Дур­но­во

Ком­мен­та­рий автора: 

Ком­мен­ти­ро­вать не буду. Ма­те­ри­ал, сам по себе, ис­клю­чи­тель­но са­мо­до­ста­то­чен.

Ещё раз, вы­ра­жаю особую бла­го­дар­ность Аббе ...