На самом деле все довольно просто, смотрите.
Этнос — это группа людей, объединенных общей бытовой культурой и языком. Русские — этнос, рохинджа — этнос, евреи сегодня — не этнос, так как они состоят из разных групп, у которых зачастую и разный язык, и бытовые привычки; а вот еврейские группы, например ашкеназы или литваки — этносы; дагестанцы — не этнос, это просто территориальное обобщение, как европейцы, а вот лезгины или даргинцы — этнос. Многие считают, что этнос также определяется кровным родством, однако это не совсем так — в латинской Америке и на Карибах огромное количество примеров этнических групп, в которые входят разные по внешнему виду потомки индейцев, европейцев и негров одновременно.
Этнос складывается в результате естественных процессов, его невозможно создать (хотя в теории, конечно, возможно все).
Теперь важно понимать вот что: если человек идентифицирует себя через этнос, что имело место в традиционном, досовременном обществе, он делает это максимально прагматично и лишь для того, чтобы отделить себя от Другого. То есть, условно говоря, крестьянин из Лангедока в XV веке ни за что бы не вздумал бороться за свободу своей окситанской нации от французского ига, и уж тем более жертвовать жизнью — вся функция его «окситанскости» сводилась к тому, чтобы отличить себя от бургундцев или наваррцев, которые говорят на другом языке, по другому ведут хозяйство и поют детям другие колыбельные.
Нация — это политическое явление, которое возникает в Новое время. Нации предшествует централизованное государство, в интересах которого увеличить свои мобилизационные возможности и унифицировать человеческую жизнь ддя того, чтобы проще выбивать из людей налоги. Для этих целей оно использует единообразное школьное образование, военный призыв, в котором используется общая военная форма, а также другие способы унифицировать человеческую жизнь. Что такое этническое донациональное общество? Это когда в каждой деревне может быть свое понимание мили или пуда, и это страшно усложняет жизнь государственной бюрократии — подобные аспекты жизни нациестроительство тоже затрагивает. Естественно, на замену разрушенным этнокультуркам создается более монолитная и совершенная национальная культура, в которой обязательно должны присутствовать святые национальные герои и базовые исторические легенды, а также образ врага. Постепенно эти насильно внедряемые вещи (порой это насилие незаметно — вот построили у тебя в селе школу и ты вроде как даже рад, но твой сын уже позабыл овернский диалект и лопочет на парижском французском) формируют новую идентичность, в которой человек совсем по другому оценивает свое место. Теперь коллективное благо нации становится великой ценностью, которую каждый должен защищать ценой своей жизни, а национальный гимн вызывает слезы на глазах.
Теперь про русских. Безусловно, русские и этнос, и нация, причем довольно давно. Проблема здесь в том, что в России не было буржуазной революции, и вплоть до 1917 она была частично феодальной страной. В национальном обществе нет сословий, во всяком случае в той форме, в какой они существовали в позднефеодальных обществах, их заменяет национальный эгалитаризм.
А в России сословная стратификация вплоть до революции оставалась главным правилом жизни, тем самым сильно тормозя усвоение вот этого вот национального эгалитаризма и солидаризма. Вплоть до революции местечковая идентификация заменяла русским крестьянам национальную, а дворяне были в известной степени интернациональны, и были порой гораздо ближе к своим заморским коллегам, чем к представителям низших сословий. России. Однако, тем не менее, русские стали нацией самое позднее во второй половине XIX века, а большинство атрибутов, необходимых для того, чтобы считаться нацией, были у нас гораздо раньше. Единый язык, религия, культура, национальная мифология, многие элементы унификации внедрялись русскими царями еще до Петра I, и замечательно существовали. Просто вплоть до революции значительная часть населения — крестьянство, была оторвана от многих благ этого процесса, поэтому была где-то посередине между этносом и нацией; однако в то же время другие русские сословия — бюрократия, интеллигенция, разночинцы, купцы, чаще всего в полном смысле слова были носителями национального сознания. Ну и что, возможно, самое важное — у русских всегда было сильное государство, которое скрепляло их. В этом смысле зачатки русской нации можно найти еще в Средневековье, в каждом эпизоде, когда какие-то политические действия, связанные с рисками, совершались ради абстрактной Земли Русской.
Ну а уж при советской власти и после нее все то, что позволяло самым занудам усомниться в существовании русской нации, окончательно исчезло.
Что еще важно понимать: российское государство после СССР пытается сконструировать какую-то новую гражданскую нацию, в которой русские не будут выглядеть доминирующей культурой, и, следовательно, малые народы не будут угнетаемы. Ради исполнения этой цели политики даже маргинализировали слово «русский», которое стало ярлыком националистов. На вопрос о том, получилось ли что-то у этих реформаторов, и существует ли сегодня единая российская нация, или же есть только русская нация и другие малые нации, которые живут в условиях искуственно навязываемого единства, предлагаю вам попробовать найти ответ самостоятельно.
А что именно не понятно?
Нация отличается от народа наличием государственности. Не всякий народ способен стать нацией. Нация это высшая форма развития в линейке род - этнос - народ - нация
Я не знаю, что такое русский, это понятие не было известно 400 лет назад, был В. Новгород, подчинявшийся Кореле, была Московия и ещё было много независимых государств