29 марта вступили в силу инициированные сенатором Андреем Клишасом поправки в ст. 20.1 КоАП РФ – новые ч. 3–5 (так называемый «закон о неуважении к власти»). С момента внесения в Госдуму в декабре 2018 г. законопроект подвергался жесткой критике со стороны Генпрокуратуры, Минкомсвязи, Минюста, Роскомнадзора, депутатов, сенаторов, профессионального и экспертного сообществ.
В качестве ключевых недостатков предлагаемых дополнений ст. 20.1 КоАП РФ критики называли, в частности, отсутствие правомерной цели ограничения конституционного права на свободу получения и распространения информации, а также избыточность и несоразмерность вводимых ограничений свободы слова и мнений. Особое внимание они обращали на явную правовую неопределенность понятия «выражение явного неуважения в неприличной форме», которое может быть интерпретировано предельно широко.
Эти фундаментальные недостатки, присущие «закону о неуважении к власти» (неопределенность формулировки, состоящей из оценочных понятий, внутренняя противоречивость текста), а также низкая квалификация рядовых исполнителей (от участковых уполномоченных полиции до судей районных судов) ярко проявились в ходе рассмотрения первых же дел.
За неполных три месяца действия «закона о неуважении к власти» правоохранительными органами было возбуждено 23 дела об административном правонарушении, предусмотренном ч. 3 ст. 20.1 КоАП РФ. Это породило серию издевательских публикаций в СМИ.
В связи с этим Президент России Владимир Путин поручил Генпрокуратуре, МВД и Роскомнадзору взять под особый контроль применение данного закона и подготовить специальный доклад к 1 ноября, а МВД пришлось на первых порах самостоятельно искать способы корректировки правоприменительной практики.
Так, 18 июля стало известно, что сотрудники полиции получили разъяснения, кого и в каких случаях можно привлекать к ответственности по новой норме КоАП РФ. Результаты не заставили себя долго ждать – количество возбужденных за месяц дел начало неуклонно снижаться: от 14 в июне до четырех в октябре.
Текст «Методических рекомендаций МВД России для сотрудников полиции при получении (инициативном выявлении) информации о совершении административного правонарушения, предусмотренного частями 3–5 статьи 20.1 КоАП РФ» от 11 июля оставался неопубликованным вплоть до возникновения разногласий между МВД и другими субъектами контроля за критическими высказываниями граждан в адрес властей.
В руки адвокатов международной правозащитной группы «Агора», которые и опубликовали текст Методических рекомендаций, данные разъяснения попали в ходе их участия в защите по двум делам: Алексея Груздева из г. Вологды и Антона Калашникова из г. Читы.
В обоих случаях на граждан были поданы заявления, полиция провела проверки и отказала в возбуждении дел.
Так, в Чите заявление поступило от регионального управления ФССП, сотрудников которых оскорбило сравнение приставов с «фашиками». Участковый отказал в возбуждении дела, приставы обжаловали отказ, и в ходе заседания Черновского районного суда г. Читы МВД было вынуждено раскрыть текст Методических рекомендаций. МВД была подана жалоба в Забайкальский краевой суд, вернувший дело в районный суд на новое рассмотрение, которое пока не назначено.
В Вологде с заявлением обратился бдительный житель Ленинградской области Карачунов в связи с публикацией Груздевым изображений, в которых он усмотрел неуважение к президенту. Участковый также не нашел оснований для возбуждения дела. На этот раз отказ обжаловала прокуратура, и МВД в Вологодском городском суде также пришлось раскрыть текст Методических рекомендаций. МВД подана жалоба в Вологодский облсуд. Данное дело также пока не назначено к рассмотрению.
Как следует из Методических рекомендаций, МВД считает целесообразным составлять протоколы только тогда, когда публичное высказывание сделано в «грубой форме»: содержит нецензурную лексику, порнографические, «непристойные» изображения, а также «неприемлемые обществом сравнительные образы или другие оскорбительные выражения». Фактически ведомство ограничило поле деятельности своих сотрудников отслеживанием оскорблений в адрес государственных символов, президента, Госдумы, Совета Федерации, правительства и судов.
Кроме того, перед составлением протокола также рекомендуется убедиться, что автор «противопоставляет себя окружающим, демонстрирует надменность, цинизм, унизительное отношение к обществу, государству и государственным символам».
Отдельно подчеркивается, что за личную переписку в интернете протоколы составлять нельзя. Это, на мой взгляд, важный момент, поскольку среди 52 известных дел о неуважении к власти есть те, которые были возбуждены в связи с перепиской в мессенджерах Viber и Twitter (отмечу, что оба дела суды вернули в полицию по процессуальным основаниям).
Кроме того, начальники региональных УМВД должны «взять под личный контроль» все административные дела об оскорблении власти, а также в обязательном порядке предоставлять «электронную копию дела в ГУ по обеспечению охраны общественного порядка МВД РФ до его направления в суд».
Стоит особо отметить, что, если экспертиза или прокуратура не нашли оснований для возбуждения дела по статье о неуважении к власти, МВД дает рекомендацию искать в публикации признаки злоупотреблений свободой массовой информации, возбуждения вражды, оскорблений, уничтожения или повреждения объектов культурного наследия и других правонарушений. Думается, это свидетельствует об особом внимании властей к критическим высказываниям в интернете и явно обвинительном уклоне проверок, проводимых в данной сфере.
Что касается юридической силы Методических рекомендаций, следует иметь в виду, что нормативным статусом для кого-либо, кроме сотрудников МВД, они не обладают. Ни прокуратура, ни суды не считают необходимым следовать положениям данного документа. Так, при рассмотрении упомянутых дел Груздева и Калашникова суды не стали принимать во внимание Методические рекомендации и отменили акты полиции об отказе в возбуждении дела об административном правонарушении.
За период с 29 марта по 12 октября известно о 52 делах о неуважении к власти, при этом в 30 из них (56%) речь идет об оскорбительных высказываниях в адрес главы государства. 27 обвинительных постановлений вступили в законную силу (из них в 21 речь идет об оскорблении Президента России).
При этом важно подчеркнуть, что в 17 случаях (63% от обвинительных постановлений) суды выносили постановления без проведения лингвистических, культурологических, политологических или социологических исследований – руководствуясь исключительно личной оценкой высказываний или действий. В 24 случаях в качестве административного наказания был назначен штраф в 30 тыс. руб., еще в одном случае штраф составил 15 тыс. руб. и в двух – 40 тыс. руб.
В связи с этим думается, что Методические рекомендации МВД в случае с «законом о неуважении к власти» являются паллиативной мерой.
Так, в настоящее время законы об охране репутации первых лиц государства продолжают действовать в разных европейских странах, но применяются редко. Практически все известные случаи их применения в начале XXI в. заканчивались решениями Европейского Суда по правам человека в пользу граждан, а не государств. При этом ЕСПЧ не считает такие законы недопустимыми, оставляя пространство для дискуссий. В европейской практике даже оскорбительная по форме критика первого лица государства может быть оправдана, если носит политический характер.
В частности, судьи Европейского Суда в решении по делу «Отеги Мондрагон против Испании» отказали монаршей особе Испании в специальной защите по сравнению с другими публичными персонами. В решении по делу «Эон против Франции» ЕСПЧ установил нарушение национальными судами права на выражение мнения и отметил, что оскорбительная критика главы государства носила явно политический характер, а к подобной дискуссии с гражданами президенту следует быть особенно терпимым.
Вопросы преследований граждан за высказывания о государстве, его символах и руководстве касаются, прежде всего, соблюдения властями европейских стран, включая Россию, ст. 10 Европейской конвенции о защите прав человека и основных свобод, гарантирующей «свободу придерживаться своего мнения, получать и распространять информацию и идеи без вмешательства со стороны государственных органов» и занимающей в системе Конвенции особое место. Понимание свободы мнений как основы самореализации каждого человека является, по мнению Европейского Суда, основополагающим и сформулировано в одном из первых решений ЕСПЧ. Так, в решении по делу «Handyside v United Kingdom» указано: «свобода выражения мнений представляет собой одну из основных опор демократического общества, <…> одно из главных условий его прогресса и самореализации каждого из его членов ˂…˃ она применима не только к “информации” или “идеям”, которые встречают благожелательный прием или рассматриваются как безобидные или безразличные, но также и к таким, которые оскорбляют, шокируют или внушают беспокойство государству или части населения. Таковы требования плюрализма, толерантности и либерализма, без которых нет “демократического общества”».
Полагаю, что фундаментальные недостатки «закона о неуважении к власти», включая архаичную идею наказания за «неуважительное» выражение политического мнения, а также санкцию, имеющую явно устрашающий размер, могут быть устранены лишь полным исключением норм ч. 3–5 из ст. 20.1 КоАП РФ к годовщине внесения законопроекта в Госдуму – к 12 декабря 2019 г.
