Спивак Л. И. Изменённые состояния сознания у здоровых людей (постановка вопроса, перспективы исследований) // Физиология человека. — Т. 14, N 1, 1988. С. 138–147.
ФИЗИОЛОГИЯ ЧЕЛОВЕКА. ТОМ 14, № 1, 1988
ИЗМЕНЕННЫЕ СОСТОЯНИЯ СОЗНАНИЯ У ЗДОРОВЫХ ЛЮДЕЙ (ПОСТАНОВКА ВОПРОСА, ПЕРСПЕКТИВЫ ИССЛЕДОВАНИЙ)
Спивак Л. И.
Целью настоящей статьи является изложение основных положений об измененных состояниях сознания — новой и активно разрабатываемой области науки о мозге. В результате исследований последних лет эта проблема получила известную феноменологическую ясность, но физиологические корреляты измененных состояний сознания изучены недостаточно. Между тем, дальнейшее изучение проблемы должно связываться прежде всего с физиологическими исследованиями.
В современной физиологии, психофизиологии, психиатрии все чаще вместо привычного понятия «психическое состояние» употребляется «психические состояния» человека [1–3]. При этом содержанием «психических состояний» является все, что в данный отрезок времени происходит в психике человека, т. с. все, что является выражением взаимодействия психических процессов при осуществлении конкретной работы.
Изучение психических состояний здоровых людей, выполняющих особо сложные операторские функции или работающих в затрудненных условиях существования, выявило ряд характерных особенностей, позволивших отделить от психических состояний «необычные психические состояния». Необычными они являются по отношению к обычным, т. е. к состояниям, наблюдаемым в неосложненных условиях труда и жизненных ситуаций [2, 4]. Введение понятия необычных психических состояний позволило объединить в единое целое разнообразные элементы структуры психического состояния здорового человека, находящегося в измененных условиях существования [4–6].
Однако необычные психические состояния нужно рассматривать как общую характеристику психики («родовая характеристика») человека или животных. Применительно к человеку следует учитывать главный компонент его психики — сознание. Необходимость учета сознания возникает прежде всего из практической потребности оценки способности человека к целенаправленной трудовой деятельности. Поэтому понятие «измененные состояния сознания» (ИСС), по нашему мнению, полнее охватывает существо проблемы, чем необычные психические состояния. В зарубежной литературе в последние два десятилетия этой проблеме посвящается до тысячи работ ежегодно, опубликовано и несколько обобщающих монографий [7–9]. В нашей стране ИСС посвящено ограниченное число исследований — библиография составляет не более 10—15 статей и одну монографию. Первые статьи по ИСС в нашей стране опубликованы в журнале «Физиология человека» [10, 11].
Понятие степеней сознания, как отдельная тема, введено в психофизиологию В. Вундтом: «низшая граница, нулевая точка степеней сознания есть состояние бессознательности. От этого состояния, противостоящего сознанию, как безусловное отсутствие психических связей, следует строго отличать тот факт, что отдельные психические состояния теряют свойство сознательности» [12, 13]. В лаборатории В. Вундта осуществлял свои известные экспериментальные работы по этой тематике с применением фармакологических средств (фармакопсихология) Э. Крепелин (1892). Точка зрения В. Вундта и Э. Крепелина в настоящее время развивается школой швейцарского психолога и психиатра А. Диттриха, рассматривающего ИСС как «переходные» между сознательным и бессознательным [9].
Исходной позицией американского психолога Ч. Тарта [7] является учение В. Джеймса, принципиальный подход которого к проблеме выражен в следующем положении: «Наше бодрствующее сознание есть не более чем один особый тип сознания, в то время как повсюду вокруг него лежат совершенно другие, потенциальные формы сознания, отделенные тончайшей преградой» [14]. Доводом в пользу сказанного является факт «разрывной памяти» — запоминание поступков (в эксперименте — тестов) в определенном состоянии сознания, например, в гипнозе или наркотическом опьянении, и воспроизведение запомненного только в подобном состоянии, в то время как в любом ином состоянии поступки, тесты и т. п. не могут быть воспроизведены. Упомянутые «потенциальные» формы сознания, по Ч. Тарту, и есть ИСС. Напомним, что в клинических проявлениях эпилепсии выделяется «альтернирующее состояние сознания», когда одно состояние «отщепляется» от другого [5].
Американский исследователь К. Мартиндейл полагает, что ИСС «промежуточны» между повседневным бодрствованием и неосознаваемым, древним, «неопределенным» сознанием. Нетрудно заметить, что эта позиция восходит к психоанализу [8].
Практические исследования ИСС за рубежом в основном посвящены искусственно вызываемым изменениям сознания — при психофармакологической терапии, алкогольной интоксикации и наркоманиях, применении психодизлептиков, под воздействием промышленных и бытовых химически вредных веществ, при пребывании в атмосфере, загрязненной выхлопными газами, и т. п. Часть исследований касается ИСС в условиях психических дезадаптации, стрессовых психических реакций гипнозе, аутогенной тренировке.
Зарубежные авторы пользуются собирательным термином ИСС, подчеркивая, что его следует применять только при описании психики здоровых людей, сознание которых «изменяется», но не достигает выраженных степеней, характерных для любых нарушений психики. В иностранной литературе подчеркивается, что термин ИСС удобен в работе и отражает современное состояние науки о мозге. Определенную роль играет и то обстоятельство, что семь европейских стран и США, создав специальную программу по изучению ИСС, должны пользоваться единой терминологией.
ИСС исследовались психологами и психиатрами и значительно меньше — физиологами. Обзоры по нейрофизиологическим коррелятам ИСС принадлежат Ф. Фергюсон и М. Дельмопт [16, 17].
Таким образом, по данным зарубежной литературы, ИСС являются неотъемлемым элементом бодрствования здорового человека, имеют разнообразные причины, недолго продолжаются, сменяются состоянием сознания, свойственным спокойному бодрствованию, либо иным ИСС.
В отечественной литературе термин ИСС употребляют значительно реже, чем за рубежом. Основной причиной является то, что большинство авторов традиционно разделяют сознание на «ясное» (в норме) и «помраченное», «нарушенное» (при психической патологии). Признаками помраченного состояния сознания являются выраженные и грубые расстройства психики: отрешенность от реального мира, выражающаяся в неотчетливом восприятии окружающего, затруднении фиксации или полной невозможности восприятия; отражение реального лишь в виде отдельных бессвязных фрагментов; более или менее выраженной дезориентировке во времени, месте, окружающих лицах, ситуации; нарушение процесса мышления в виде бессвязности с ослаблением или полной невозможностью суждений; затруднение запоминания происходящих событий и субъективных болезненных явлений (воспоминание о периоде помрачения сознания очень отрывочно или совсем отсутствует). Столь грубые нарушения сознания являются предметом «большой психиатрии» [18].
«Малая» психиатрия, изучающая пограничные состояния (неврозы, психопатии, реактивные состояния), отчетливого выделения характерных изменений сознания не делает. Между тем, П. Б. Ганнушкин изложение клиники реактивных состояний, не достигающих степени психоза, начинал с положения о важном диагностическом значении синдрома расстройства сознания, отмечая, что «… синдром этот почти не поддается описанию. Лучше всего охарактеризовать его отрицательным признаком — неспособность правильно расценивать окружающее… Для реактивных расстройств сознания характерна особенность, называемая часто образным термином «сужение сознания»: сосредоточение на узком круге переживаний с забыванием, выключением из сознания всего остального» [19]. Возможности развития изменения сознания у больных неврозами, и тем более у здоровых людей в измененных условиях существовании, в литературе практически не рассматривались.
В настоящее время при описании изменения состояния сознании у здоровых людей в отечественной литературе употребляются термины «сужение сознания», «психическое напряжение», реже — «необычные психические состояния». Однако чаще всего указаний на изменение сознания вообще не приводится. Между тем, понятие ИСС, появившееся в нашей литературе на основе описания необычных психических состояний, более точно характеризует особенности психики здоровых людей в определенных ситуациях.
Ситуации, обусловливающие развитие ИСС, возникают в естественных, но осложненных условиях существования. Прежде всего это нарушения суточного ритма, физическое и умственное перенапряжения, затрудненные адаптация, дезадаптация и переадаптация, акцентуации личности и т. п., нередко сочетающиеся с глубокими психическими переживаниями, информационной неопределенностью, социально-психологическими ограничениями, субъективно-нереализованными устремлениями и др. Затем ИСС могут обусловливаться гипнотическим состоянием, аутогенной тренировкой, творческим озарением. Наконец, токсическое воздействие различных веществ и медикаментов может приводить к ИСС: например, пептиды, ноотропы, стимуляторы, наркотики, транквилизаторы, сборы некоторых трав и т. д.
Субъективные переживания состояний, относимых к ИСС, описаны отечественными авторами при аутоэкспериментах с употреблением мес-калина и амизила [20–22]. В этих описаниях клиницистов-психиатров основное место занимали нерезко выраженные проявления измененных ориентировки, контакта с окружающими, эмоциональные расстройства, обманы чувств — дереализации, отрывочные обманы восприятий. В ряде случаев подобными проявлениями ограничивалась клиническая картина интоксикации и уровень психических расстройств находился в границах невротической симптоматики, реже отмечалось углубление психических расстройств и развитие психотических состояний.
Подобные описания, касающиеся искусственно вызванных ИСС, являются «моделью» изучения ИСС. В них отмечается характерная особенность динамики ИСС — чрезвычайная изменчивость состояния, выражающаяся быстрой сменой описанных клинических явлений. Однако достаточного внимания на физиологические корреляты ИСС в этих условиях не обращалось.
Наиболее часто у здоровых людей ИСС выражаются сужением сознания, проявляющимся сосредоточением па ограниченном круге эмоционально окрашенных представлений; повышенным порогом восприятий; возможностью полной и точной ориентировки в месте и времени только после сосредоточения внимания; ощущением изменения течения времени; психической и эмоциональной напряженностью: переживаниями страха, тревоги, испуга, иногда — с «выключением» из сознания других событий; неустойчивостью контроля над эмоциональными реакциями, влияющими на рассудочную деятельность; при отсутствии полной информации — интерпретационные моменты; доминирующие идеи; активация процессов воображения; персонификация неодушевленных предметов и животных; изменение двигательной активности, эмоционально обусловленные изменения памяти и др. [5, 23].
Принципиально важным является то обстоятельство, что перечисленные особенности психики, возникая под влиянием осложненных условий существования нарушают соответствие психического состояния условиям трудовой деятельности.
При оценке ИСС в динамике при профессиональной работе в экстремальных ситуациях удалось выделить кратковременные, средней длительности и затяжные ИСС [5, 6].
Кратковременные, продолжающиеся несколько секунд или минут, проявляются обычно потерей восприятия преемственности в своих действиях или в окружающей обстановке, «неясности» мыслей в процессе работы, обмороками или же пароксизмальными нарушениями сознания. Кратковременные ИСС нередко выявляются в условиях «раздвоенной» деятельности, например, при непрерывной работе с необходимостью учета показателей нескольких приборов одновременно либо при недостаточном отдыхе. Кратковременные ИСС по клинике напоминают «короткие срывы» при неврастении [24].
Состояния средней длительности, продолжающиеся несколько минут, обусловливаются эмоциональным стрессом, ограничением подвижности при работе или монотонностью труда. При этом отмечаются пароксизмы сонного или дремотного состояния, а также — эмоциональная напряженность, острые аффективные реакции, «реакции ожидания», особенно в случаях возможных неблагоприятных последствий или ошибочных действий в связи с проявлением рассеянности.
Затяжные ИСС. длящиеся несколько десятков минут, характеризуются нерезко выраженными неврозоподобными расстройствами, в которых личностные особенности конкретного человека играют определяющую роль.
Некоторыми авторами проведено исследование физиологических коррелятов, искусственно вызываемых ИСС. Данные литературы свидетельствуют, например, что ИСС, при аутогенной тренировке (легкие по выраженности) выражаются не только изменениями психики, но и нарушением структуры сухожильных рефлексов, учащением пульса (в среднем на 10%), дыхания (на 20%), повышением кожной температуры (на 3°), изменением тонуса гладкой мускулатуры желудка и др. Изменения ЭЭГ свидетельствуют вначале о развитии тормозных процессов в коре головного мозга, а затем — о концентрации внимания, о бодрствовании с активной корковой деятельностью [25]. При действии атропина (более тяжелые ИСС), помимо характерных вегетативных нарушений, на ЭЭГ сглаживается генерализация альфа-ритма и появляются тета-дельта-волны [22]. Таким образом, выявленные физиологические корреляты ИСС, с одной стороны, отчетливо выражены, но с другой — недостаточны для определенных выводов. Весьма обнадеживающей в этом отношении является теория Н. П. Бехтеревой о существовании в мозговой системе обеспечения психической деятельности жестких и гибких звеньев. Этот принцип, являющийся основой обеспечения мозговых функций, приближает к решению общих вопросов науки о мозге, в том числе и таких, которые не направлены па решение задач патологии [26–30]. Вероятно, изменение сознания является выражением нарушения оптимальной адаптации к среде здорового организма.
В отечественной литературе имеются принципиально новые данные по изучению динамики речи при ИСС [31]. Распространение исследований состояний сознания на язык представляется важным, поскольку язык является одной из самых специфичных характеристик человека. Достаточно вспомнить продуктивность лингвистических методов, примененных Н. П. Бехтеревой в физиологии человека [27, 29].
Специальное исследование лингвистическими методиками выявило характерные признаки и свойственную различным ИСС динамику. Однако сложность подобного исследования обусловлена несколькими моментами. С одной стороны, все авторы согласны в том, что в разных ИСС должны быть разные законы восприятия и переработки информации (образно говоря, могут быть «новые» логики). С другой — на материале конкретного языка, на котором говорит с исследователем любой человек в измененном состоянии, никаких принципиально чуждых логических ходов обнаружить не удалось. Вероятно, поэтому авторы массовых стандартизированных анкет по ИСС всегда ориентируются на смысл ответов, т. е. на то, что уже исследовано психологами, в то время как семантика как явление языка практически «не работает».
Взяв грамматическую структуру русского языка, Д. Л. Спивак выделил в ней несколько десятков узловых категорий, в которых находило отражение построение языка в самой его основе. Это — еще не изучавшееся языкознанием явление, в том смысле, что к его постановке вели работы крупных лингвистов, но материала для их исследований не было. На учете выделенных категорий был построен тест, при краткости и простоте объективировавший самое главное—выражение ИСС при многих видах медикаментозной терапии (инсулин, атропин, кеталар, нейролептики и др.). когда наблюдалась закономерная смена одного ИСС другим, более тяжелым или легким по выраженности.
При «переходе» одного ИСС в другое этот тест фиксировал очень резкие «скачки». Далее, по показаниям теста, была успешно разрешена обратная задача — по данным теста восстановить «грамматики» каждого из состояний. Все они оказались жизнеспособными, когда исследователь с помощью них стал говорить с испытуемым, находящимся в соответствующем состоянии. Взаимопонимание при этом выявлялось отчетливо и проявлялось в виде выполнения команд. Эти грамматики совпали в основных чертах с этапами, пройденными в своем развитии русским языком за последние столетия.
На основе этих исследований был отработан стандартный тест, который оказался эффективным при массовом отборе лиц, предназначаемых для работы в экстремальных условиях высокогорья (исследовано полторы тысячи людей) [32].
Результаты этих исследований заполнили существенный пробел в объективном изучении ИСС, т. к. автор изучал также естественно возникающие ИСС (в отличие от большинства ученых, исследовавших только искусственно вызываемые ИСС). Между тем, ИСС в естественных условиях возникают неизмеримо чаще. Мы согласны с важным выводом зарубежных авторов о том, что ИСС — неотъемлемая часть бодрствования.
При необходимости дифференциации ИСС, являющихся проявлением нормальных реакций, от психической патологии необходимо руководствоваться общей оценкой психических состояний, психологической понятностью возникновения ИСС в данной ситуации, небольшой продолжительностью, критическим отношением и логическим объяснением поведения по окончании ИСС. К сожалению, физиологические корреляты ИСС еще не могут помочь полноценному дифференцированному их распознаванию.
Исследования позволяют также сделать вывод о возможности прогнозирования развития у конкретного человека ИСС в случае его труда в осложненных условиях. Это является основой разработки психопрофилактики [33, 34].
Результаты наших исследований и наблюдений в сочетании с литературными данными позволили разработать таблицу, в которой отражены принципиальные вопросы ИСС. В настоящей статье изложение касалось в основном ИСС периода повышения и понижения уровней бодрствования. Между тем, переходные периоды — спонтанное пробуждение и засыпание, а также сон являются периодами, когда возникают отчетливые ИСС. Помимо этого, ИСС могут обусловливаться такими факторами, как творческая работа, с резким ограничением круга представлений и «озарениями», либо состояния психики во время гипноза или ритуальных обрядов.
Физиологические и лингвистические корреляты приведены в таблице схематично, без упоминания общеизвестных сведений по динамике бодрствования, засыпания, сна, пробуждения. Следует сделать оговорку о влиянии наркотиков на человека. Многие психиатры причину наркомании видят в стремлении человека вызвать определенные ИСС, а непосредственному этиологическому фактору, т. е. наркотику, придают второстепенное значение.
Необходимость изучения ИСС обусловливается их ролью в решении принципиальных вопросов науки о мозге, например, о структуре сознания, последовательности изменений «уровней» сознания, условия формирования изменения сознания. Отчетлива и практическая значимость проблемы как важного вопроса адаптации, психофармакологии здорового человека, пограничных состояний.
Изменение условий существования человека, обусловленное научно-технической революцией, сделали необходимым более тонкое и точное описание психических состояний здорового человека. Только так надо рассматривать положения о ИСС. Нам представляется исключительно важным не только упрочение понятия ИСС, но и его освоение наукой о мозге.
Литература
1. Гримак Л. П., Пономаренко В. А. Психические состояния летчиков и формы их проявления в полете // Военно-мед. жури. 1971. Вып. 5. С. 72.
2. Горбов Ф. Д., Лебедев В. И. Психоневрологические аспекты труда операторов. М.: Медицина, 1975. 208 с.
3. Случевский Ф. И. Диагностика психических состояний в норме и патологии. Л.: Медицина, 1980. 291 с.
4. Лебедев В. И., Кузнецов О. Н. Психология и психопатология одиночества, М.: Медицина, 1971. 330 с.
5. Спивак Л. И. Задачи психогигиены и психопрофилактики в современных условиях// Военно-мед. жури. 1976. Вып. 11. С. 17.
6. Спивак Л. И. О некоторых факторах повышенного риска возникновения неврозов // Тез. докл. 4-го Всеросс. съезда невропатологов и психиатров. М., 1980.
7. Tart Ch. States of consciousness. N. Y.: Dutton, 1975, 305 p.
8. Martindale С. Cognition and consciousness. Homewood (111.): Dorsey Press, 1981. 462 p.
9. Dittrich A. et al. Internationale Studie fiber veranderte Wachbewusstseinszustandc // Zusammenfassung der Ergebnisse. Zurich, 1982. 217 s.
10. Спивак Д. Л. Искусственно вызываемые состояния измененного сознания и их лингвистические корреляты // Физиология человека. 1980. Т. 6. № 1. С. 141.
11. Спивак Д. Л. Лингвистическая типология искусственно вызываемых состояний измененного сознания // Физиология человека. 1983. Т. 9. № 1. С. 141.
12. Кузьмин Е. С, Якунин В. А. Развитие психологии в 17—19 веках. Л., 1982. С. 107.
13. Цит. по: Меграбян А. А. Личность и сознание (в норме и патологии). М., 1978. С. 130.
14. James W. The varieties of religious experience.— Цит. по: Tart Ch. States of consciousness. N. Y., 1975. P. 55.
15. Клиническая психиатрия / Ред. Г. Груле и др. М.: Медицина, 1967. С. 441.
16. Ferguson Ph. The psychobiology of transcendental meditation: a review // J. altered states of consciousness. 1975. V. 2. № 1. P. 15.
17. Delmonte M. Electrocortical activity and related phenomena associated with meditation practice: a literature review // Internat. J. Neuroscience. 1984. № 3—4. P. 217.
18. Снежневский А. В. Руководство по психиатрии. М.: Медицина, 1970. С. 59.
19. Ганнушкин П. Б. Избранные труды. М.: Медицина, 1964. 290 с.
20. Александровский А. Б. Экзогенные и эндогенные факторы в структуре психопатологических образований при интоксикациях // Невропатология, психиатрия и психогигиена. 1936. Т. 5. С. 735.
21. Рончевский С. П. Вопросы патофизиологии и клиники галлюцинаций. Л., 1941. 88 с.
22. Бажин Е. Ф. Атропиновые комы. Л.: Медицина, 1984. 127 с.
23. Лебедев В. И. Особенности психической деятельности в измененных условиях существования (АДД). М., 1983. 47 с.
24. Давиденков С. Н. Клинические лекции по нервным болезням. Л., 1952.
25. Панов А. Г., Беляев Г. С, Лобзин В. С, Копылова И. А. Аутогенная тренировка. Л.: Медицина, 1973. 215 с.
26. Бехтерева Н. П. Некоторые принципиальные вопросы изучения нейрофизиологических основ психических явлений человека. // Глубокие структуры мозга человека в норме и патологии. Л., 1966. С. 18.
27. Бехтерева Н. П. Нейрофизиологические аспекты психической деятельности человека. Л.: Медицина, 1971.
28. Бехтерева Н. П. Здоровый и больной мозг человека. Л.: Наука. 1980. 208 с.
29. Бехтерева Н. П., Гоголицын Ю. Л., Кропотов Ю. Д., Медведев С. В. Нейрофизиологические механизмы мышления. Л.: Наука, 1985. 270 с.
30. Бехтерева Н. П., Камбарова Д. К. Поздеев В. К. Устойчивое патологическое со стояние при болезнях мозга. Л.: Медицина. 238 с.
31. Спивак Д. Л. Лингвистика измененных состояний сознания. Л.: Наука, 1986. 92 с.
32. Медведев В. И., Спивак Д. Л., Айдаралиев А. А., Курманалиева Р. Применение лингвистического теста при массовом физиологическом отборе для работы и экстремальных условиях // Физиология человека. 1985. Т. 11. № 5. С. 861.
33. Спивак Л. И. Барабаш. В. И., Малинский Д. М. Изучение состояния нервно-психического здоровья больших коллективов с использованием унифицированных документов и статистической обработки // Журн. невропатологии и психиатрии. 1979. Вып. 6. С. 788.
34. Воробьев В. М., Буров В. В., Дюк В. А. Опыт медико-психологического обследования лиц молодого возраста // 3дравоохранение Рос. Федерации. 1984. Вып. 2. С. 22.
Институт экспериментальной медицины АМН СССР, Ленинград
Поступила в редакцию 26.III.1987