Вопрос о способе издания книги должен вытекать из вопроса о том, насколько эта книга необходима.
Распространенными ошибками любого автора, особенно на ранних порах, являются неразборчивость и нетерпеливость – желание как можно скорее что-нибудь опубликовать, не особенно вдаваясь в подробности того, что это будет, и где, и какие у этой публикации будут последствия.
Так что ваш первый шаг должен состоять в том, чтобы выделить себе, допустим, год, и за это время самостоятельно разобраться в том, что вообще представляет собой литературная среда – какие бывают издания, что они издают, с кем работают, какие ставят перед собой задачи. И попутно попытаться понять, где в этом отношении находитесь вы. Γνῶθι σεαυτόν, юзернейм.
Ибо проблема в данном случае вот в чем. Да, можно обратиться на любой сайт самиздата, самостоятельно сверстать книгу, напечатать пробный экземпляр и затем повесить в открытый доступ для предзаказов. Это обойдется вам в некоторое количество времени и совершенно смешные деньги.
Но зачем эта книга нужна? Кому? Ее с удовольствием купят все ваши друзья-родственники, некоторые одноклассники и коллеги. Но они могут читать вас и на стихире, и в соцсетях, и в какой-нибудь наскоро сверстанной PDF-ке. Почему это должна быть именно книга?
Книга ассоциируется у людей с неким литературным статусом – в первую очередь с профессиональным признанием, одобрением в той среде, где люди посвящают вопросам литературы в прямом смысле основную часть своей жизни. У самиздата нет этого признания. Это просто бумага – как деньги, напечатанные на ксероксе.
Так что если вы хотите не книгу ради книги ради книги, а все-таки пытаетесь заниматься литературой, то вам необходимо в ней разобраться. А разбираются в какой-либо теме только один образом: путем системного ее изучения. То есть, ничего в ней не пропуская. Подряд. К тому же что именно так в конечном итоге будут оценивать вас издатели – не только по текстам, но и по врубности в дискурс.
Это занимает время. Это и должно занимать время – как минимум, потому, что и развитие человека как автора тоже занимает время. Только феноменально талантливые авторы печатают что-либо достойное внимания до 20-и лет – и речь тут о периодике, не о книгах. О книге можно начинать речь только после нескольких лет периодики, то есть где-нибудь к 25-и. И честно говоря, если к 25-и у человека еще не выработалась масса сомнений относительно того, действительно ли эта книга вообще нужна, то может быть, ему и тогда еще рано.
Когда же вы почувствуете, что вы готовы, и издатель почувствует, что вы готовы, то тогда книга и состоится, не раньше. И да, как ни странно людям почему-то в то поверить, заслуживающие внимания издательства никогда ни с кого не берут денег за издание книги – а те, кто могут себе это позволить, еще и выплачивают гонорар авторам.
Как бы, это поэзия. У нее нет монетизации, нет рынка. Все, кроме мошенников, занимаются ей исключительно по любви.
И да, я понимаю, что это все звучит долго и сложно и муторно, особенно по сравнению с тем, чтобы сделать себе книжку вот прямо сейчас, сегодня, вывесить где угодно и получить свой допаминовый фикс, который пройдет через несколько минут, и тогда – что? Сделать себе книжку еще раз?
Мир достаточно неопределен. Поэзия пишется в том числе для того, чтобы осмыслять его по мере сил, выстраивать положение, в котором осмысленность мира начинает проступать в вербальной, проговариваемой форме. Это предполагает ответственность перед своим материалом. Это также предполагает правильное с ним обхождение. Насколько это возможно.